Эмма

I really never could think well of any body who proposed such a thing to any body else."	Я не могла бы хорошо относиться ни к кому, кто предложил другому сделать это.
"Nobody ever did think well of the Churchills, I fancy," observed Mr. John Knightley coolly.	— Никто, я думаю, и не относится хорошо к Черчиллам, — холодно заметил мистер Джон Найтли.
"But you need not imagine Mr. Weston to have felt what you would feel in giving up Henry or John.	— Только не нужно думать, будто мистер Уэстон испытывал при этом те же чувства, какие испытали бы вы, отказываясь от Джона или Генри.
Mr. Weston is rather an easy, cheerful-tempered man, than a man of strong feelings; he takes things as he finds them, and makes enjoyment of them somehow or other, depending, I suspect, much more upon what is called society for his comforts, that is, upon the power of eating and drinking, and playing whist with his neighbours five times a week, than upon family affection, or any thing that home affords."	Мистер Уэстон не берет все к сердцу, он человек легкий, веселого склада.Понимает вещи такими, каковы они есть, и умеет находить в них хорошее, скорее видя, как я подозреваю, источник утехи в том, что принято именовать «обществом» — то есть возможности пять раз в неделю есть, пить и играть в вист с соседями, — нежели в привязанности домашних и прочем, что можно обрести в кругу семьи.
Emma could not like what bordered on a reflection on Mr. Weston, and had half a mind to take it up; but she struggled, and let it pass.	Эмме не нравилось, что этот отзыв о мистере Уэстоне граничит с осуждением; ее так и подмывало дать ему отпор, однако она совладала с собою и промолчала.
She would keep the peace if possible; and there was something honourable and valuable in the strong domestic habits, the all-sufficiency of home to himself, whence resulted her brother's disposition to look down on the common rate of social intercourse, and those to whom it was important.—It had a high claim to forbearance.	Важнее было сохранить мир и покой — и притом нечто возвышенное, благородное было в приверженности ее зятя семейным устоям, в самодовлеющей ценности для него домашнего очага — отсюда и проистекала его склонность с пренебрежением смотреть на более поверхностные, упрощенные отношения между людьми и на тех, кто их предпочитает. За это можно было простить ему многое.
CHAPTER XII	Глава 12
Mr. Knightley was to dine with them—rather against the inclination of Mr. Woodhouse, who did not like that any one should share with him in Isabella's first day.	К обеду ждали мистера Найтли — что не внушало большого восторга мистеру Вудхаусу, который ни с кем не желал бы делить в первый же день общество Изабеллы.
Emma's sense of right however had decided it; and besides the consideration of what was due to each brother, she had particular pleasure, from the circumstance of the late disagreement between Mr. Knightley and herself, in procuring him the proper invitation.	Однако Эмма, движимая чувством справедливости, одержала верх; к сознанию, что каждый из братьев вправе рассчитывать на эту. встречу, примешивалось у нее особое удовольствие, что ей представился случай пригласить мистера Найтли в Хартфилд после их недавней размолвки.
She hoped they might now become friends again.	Она надеялась, что теперь они могут вновь стать друзьями.
She thought it was time to make up.	Ей казалось, что им пора помириться.
Making-up indeed would not do.	«Помириться», впрочем, было не то слово.
She certainly had not been in the wrong, and he would never own that he had.	Она, конечно, была права, а он, хоть и был не прав, никогда бы в том не признался.