Эмма Дженкинс

Дон ухмыльнулся и принялся с интересом меня разглядывать.

Продвигались мы довольно бодро. Дон, надо отдать ему должное, довольно бережно вел нас за собой, прокладывая путь через толпу. То ли народу было много, то ли площадь оказалась больше, чем мне помнилось, но мы шли целую вечность. Когда же, наконец, добрались, наш кавалер во всеуслышание возвестил:

– Давайте-ка тут остановимся: и давки такой нет, и видно все вполне неплохо.

Ага. Неплохо! Павильон, например, видно просто прекрасно, а большего нам и не надо. Сам наш объект представлял собой огромную палатку, собранную из красных и желтых щитов. На мгновение мне захотелось поскорее с ним разделаться. Ничто так не выматывает, как ожидание. Стояли мы, понятное дело, в первых рядах, прямо перед импровизированным ограждением в виде невысокого металлического забора, установленного полукругом. Перед ограждением траурной цепочкой растянулись боевики на расстоянии четырех футов друг от друга. Вот между двумя такими молодцами я и должна буду «бахнуть». Недалеко от одного из охранников шумно радовались две блондинки-хохотушки, в которых я сразу заподозрила тех самых неведомых «девочек», которые должны были нам помочь. И девочки вполне справлялись: бедный охранник чуть не окосел, пытаясь одновременно следить и за порядком, и за белокурыми прелестницами.

Бабули и Холста я пока нигде не заметила. И демоны с ними, пусть бы вовсе не пришли. Эверта я тоже нигде не заметила, хотя смотрела вокруг так пристально, что Дон легонько толкнул меня плечом:

– Кого это ты там так выглядываешь, мышка, тебе что, меня недостаточно?

Пришлось срочно хихикать, жеманничать, заодно уверяя, что его мне вполне достаточно, можно бы даже и поменьше.

На сцену тем временем вышел местный женский хор и так лихо грянул любимую многими народную песню, что публика пошла в пляс. Звук, усиленный магией воздуха, заполнял все пространство площади. Пару раз я замечала, как Имельда, словно случайно, отходила в сторону и обменивалась парой слов с каким-то незнакомым типом. После этого она кивала головой словно в такт музыке и возвращалась к нам с Доном.

Когда хор затянул третью или четвертую песню, к нам протиснулись Бобби и мистресс Смит. Бабуля нарядилась в желто-красные цвета «быков» и рьяно раздвигала толпу, орудуя сумочкой. Бобби в этот раз выглядел побитым жизнью и выпивкой жалким мужичонкой, которого пожилая матушка притащила с собой. Он постоянно извинялся, втягивал голову в плечи и отыгрывал свою роль просто блестяще.

Я пританцовывала для вида (и заодно чтобы скинуть излишнее нервное напряжение) и все скользила взглядом по лицам в толпе в надежде отыскать одного голубоглазого менталиста. И когда уже начала всерьез волноваться, почувствовала, как кто-то врезался в меня сзади.

– Звиняйте, дамочка, мильпардон, – раздался за плечом такой знакомый голос. Я резко развернулась, чтобы увидеть перед собой крепкого мужчину в коричневом костюме рабочего с пухлыми, как у малыша, щеками и рыжеватыми усами. От него явственно разило дешевой выпивкой. И только глаза эти я бы узнала где угодно.

– Эй, ты, баран, смотри куда прешь, – бросился на мою защиту Дон.

– Дык это, я ж без умысла. Демоны попутали, – забормотал Эверт. – Звиняйте еще раз, – и он с виду неуклюже, а на деле достаточно осторожно потрепал меня по плечу.

– Знаем мы этих демонов, – послышалось из толпы, – в бутылках живут, так ими и тащит на всю округу.

– Так того… праздник же, – поскреб в затылке «трудяга» и, к ужасу моему, направился прямо к стоящим в оцеплении боевикам.

– Слышь, служивые… Не пропустите? Опаздываю малехо, пока все это обходить… Пропуск у меня туточки, вы не думайте, – он достал из-за пазухи бумагу с радужными разводами магической печати, – и карточка моя тут, все честь честью.

– К начальству вон туда подойди, – один из боевиков глянул мельком на протянутую бумагу, – может, и пропустит.

– Ага, понял, премного благодарен, – Эверт, взглянув на меня на прощание, начал пробираться куда ему показали, я же молилась Источнику и всем демонам попеременно, чтобы у него все получилось.

Чтобы отвлечься и не смотреть ему вслед, я снова принялась пританцовывать. На сцену вышел оркестр, потом акробатки, и тут даже я засмотрелась на их головокружительные номера. Ровно до того момента, когда заметила в толпе, совсем рядом с Холстом, подозрительно знакомую черноглазую девчонку. А не с ней ли мы ходили воровать амулет с личиной, тот самый, что сейчас у нее, как пить дать, на шее болтается? С ней, демонов мне в печень. И зовут ее Ноэль. Словно подтверждая это, негодник мне еще и подмигнул. Что он вообще тут делает? Зачем Диксон его сюда притащил? Хоть бы Эверт скорее вернулся. Но его не было.

На сцену поднимались фокусники и циркачи, актеры местного театра разыгрывали веселые сценки, пели оперные дивы. А он все так и не появлялся.

– А сейчас, дорогие наши зрители, торжественный момент. Поприветствуем супругу нашего уважаемого мэра, неповторимую мэм Элеонору Гриффит! – раздалось со сцены, и сердце подпрыгнуло и забилось где-то в горле.