Эмма, фавн и потерянная книга

Спустя день, после почти сорока часов полета и двух пересадок в Брюсселе и Торонто, мы приземлились в аэропорту Святого Джона, в самом старом портовом городе Северной Америки. Воздух был чистым и прохладным. Мы вышли из самолета, и нас встретили плакаты, зовущие смотреть на китов, проплывающие мимо айсберги, бесконечные леса, ущелья и каменные плато. Но мы не уделяли им внимания, ведь прибыли мы сюда не из-за природы, от которой захватывало дух, или каких-нибудь геологических сенсаций. Нам просто нужно было попасть на задрипанную старую заправку к юной девушке, работавшей там минимум два года.

Дарси думал сразу арендовать машину и поехать в глубь страны, но долгая поездка совершенно вымотала всех нас. Мне ужасно хотелось встать под горячий душ, да и мисс Витфилд с Дарси, казалось, не горели желанием ехать прямо сейчас. Поэтому мы решили купить несколько сэндвичей (корзинку с едой у нас конфисковали еще на бельгийской таможне) и провести ночь в мотеле, прежде чем следующим утром направиться в маленький домик в национальном парке Грос-Морн, который мы зарезервировали еще в Германии.

Заправка носила свое название по праву – это стало ясно на следующий день после многочасовой поездки по ущельям, болотам и лесам. Уже много часов мы не встречали никого на дороге, по которой ехали к заправке «Края света», а здешняя бензоколонка так заржавела, что по ней едва ли можно было догадаться, в какой цвет ее когда-то окрасили. Да и витрина маленького магазинчика на заправке потеряла всякую прозрачность, так же как и окна домишек в крошечной деревушке, лежащей невдалеке. На выезде из нее дорога превращалась в глинистую тропинку, которая исчезала между холмами.

Вот мы и здесь.

На краю света.

Мы не знали, как зовут Джину сейчас, и захватили ее последние фотографии, сделанные на осеннем балу четыре года назад. Если мы пойдем от дома к дому, показывая их каждому жителю деревни, то рано или поздно найдем кого-нибудь, кто вспомнит девушку. В том случае, если наше предположение верное и Джина де Винтер действительно здесь.

Мы поставили машину рядом с заправкой, потом побрели к магазинчику. За грязной витриной заметили какое-то движение. Значит, там кто-то есть. Подойдя ближе, увидели нечеткие очертания девушки с темными волосами. Затем все замерло – казалось, даже горы вокруг затаили дыхание.

Словно в замедленной съемке, Дарси выронил фото, которые все равно были больше не нужны, и бросился вперед. Я хотела пойти следом, но мисс Витфилд удержала меня:

– Дай им побыть одним.

Я кивнула. Конечно. Конечно же она права.

Мы стояли и смотрели сквозь грязное стекло, как Дарси ворвался в магазинчик. Не обращая ни на что внимания, он пронесся мимо газет и упаковок жвачки к девушке за прилавком, испуганно смотрящей на него. Та, наверное, в первый миг подумала, что это нападение. Широко раскрытыми глазами уставилась она на Дарси, который, тяжело дыша, застыл перед ней. Я не могла увидеть выражения лица парня, потому что он стоял к нам спиной. Но видела, как темноволосая девушка вздрогнула и страх ушел из ее глаз, сменившись замешательством и внезапным прозрением. Как из глаз у нее брызнули слезы, когда Дарси раскрыл объятия.

– Может, прогуляемся? – предложила я мисс Витфилд и взяла ее под руку.

Джине де Винтер было двадцать, и здесь ее знали под именем Линдси. Ростом она не уступала брату. Красивая девушка, она смотрела взглядом победительницы. Но казалась не такой высокомерной. И не такой одинокой. Тем вечером, когда мы, завернувшись в одеяла, сидели перед костром у нашего рубленого домика на краю света, она рассказала нам свою историю.

Джина поведала о годах, проведенных в Штольценбурге, и о тоске по родным местам. О том, как жестоко играл с ней Фредерик, о книге и поисках фавна, о несчастной любви, в которую вляпалась так опрометчиво. Опрометчиво настолько, что вписала в хронику стихи, из-за которых все зашло слишком далеко. И привело к тому, что темной декабрьской ночью четыре года назад она вылезла из окна своей комнаты и спустилась к реке. Джина чувствовала, что поступает неправильно, но не могла противостоять магии собственных слов. Беспомощная, как и Фредерик, которому девушка и отдала приказ, она выплыла с ним на середину реки, где их лодку затянуло в водоворот и она в конце концов перевернулась.

На этом месте воспоминания Джины обрывались. Она не знала, как выбралась из реки и очутилась внутри грузового контейнера. И не знала, почему по пути потеряла память и как в конце концов очнулась в кузове грузового автомобиля, который стоял на заправке в этом богом забытом месте. Она вылезла из кузова и попала в совершенно незнакомый глухой лес, где через несколько часов набрела на группу людей, которым даже не смогла назвать свое имя.

Девушку приняли за молодую беглянку, старушка Мег, хозяйка заправки, приютила ее и дала работу, на которую та с радостью согласилась. Джина чувствовала, что скучает по кому-то, но только сегодня, когда перед ней вдруг появился брат-близнец, вспомнила все и поняла, кто она, откуда и что случилось.