Эмма. Тайна Анастасии Лоу

Эмма развернулась. Метрах в пяти от ребят стояла Кэти Келли, прячась за деревьями. Она внимательно слушала, о чем они говорят, и пыталась разглядеть их в темноте.

В этот момент ребята увидели, что Игорь и Кира, потушив костёр, направились в корпус. Мальчишки и Эмма тоже поспешили в комнаты. Им оставалось только догадываться, услышала Келли их разговор или нет.

Глава 9. Первый удар — Предупреждение

На следующее утро Эмма встала раньше всех в лагере. За всю ночь она так и не смогла сомкнуть глаз. Покоя ей не давали тысяча и одна мысль об основательнице лагеря и её кладе.

Так девчонка промучилась часов до четырёх утра. Наконец не выдержала и поднялась с кровати. Правда, лучше от этого не стало. Заняться-то было всё равно нечем. До подъёма оставалось чуть больше трёх часов. Скоротать это время Эмма пыталась, шастая по коридору и гостиной.

Внезапно в её голове появилась идея. А что если подмести площадь прямо сейчас. В столовой наводить порядок ей не надо — там за неё работают Макс и Серый. Мыть в главном корпусе тоже не вариант — там ещё все спят. А вот разобраться с площадью — самое оно. Можно как раз сразу отделаться. Правда, было одно обстоятельство: обычно сарай, где хранятся мётлы, на ночь закрывают. Но есть шанс, что Палыч вчера забыл это сделать. Не теряя надежду, Эмма вышла из корпуса на площадь.

Представьте всё её удивление, когда она увидела, что площадь была идеально выметена, на ней не было не листика, ни пылинки. Из рощицы где-то рядом с сараем доносились звуки от метлы, шуршащей о мощёную дорожку.

Эмма двинулась через площадь к месту, от которого исходил шум. Площадь была настолько вычищена, что Эмме было жалко по ней ходить, и она быстро проскочила на носочках. На месте девчонка убедилась, что сарай открыт, и кто-то подметает дорожки за неё. Впереди Эмма увидела силуэт человека, стоящего к ней спиной, и пошла по направлению к нему. Подойдя ближе, она смогла различить, что это был человек преклонного возраста. А когда он заметил её и повернулся лицом, Эмма узнала в нём директора — Бориса Степановича.

— О, Эмма! Так рано! А ты уже не спишь. А я вот решил тебе помочь маленько, — сказал Борис Степанович. — А то Кира уж больно разбушевалась! Никакой управы на неё нет. Тебе-то, наверно, уже надоело исполнять её приказания.

— Откуда вы меня знаете? — не поняла Эмма.

— Твой папа много о тебе рассказывал.

— Вы знайте моего папу?

— Ну,… он часто приезжает и рассказывает о своей жизни. Я знаю его ещё с твоего возраста. Вы, кстати, с Романом Владимировичем очень похожи, такой же был сорванец, как и ты.

— Вы знали его в детстве?

— А то! Он был одним из первых, кто приезжал в лагерь после того, как я его купил. Он тогда был очень общительным парнем. Понимаешь, ему не хватало внимания. С семьёй были проблемы. Он очень мало говорил и вспоминал о ней. Он рассказал только, что его мать умерла, когда ему было четырнадцать, а в пятнадцать скончался отец от туберкулёза. Хотя сейчас дети чувствуют себя одинокими и при живых родителях. Мама с папой работают, чтобы у ребёнка было всё, чтобы лишний раз купить новую обновку. А вот ребёнку-то не нужна вовсе эта обновка, ему бы с родителями немножко посидеть, — Борис Степанович вздохнул, задумчиво сметая листву в кучу, он будто вспоминал в это время будние дни своей жизни, затем остановился на мгновение и продолжил. — Их с братом усыновила одна женщина, она-то и привозила их каждый год в лагерь.

— Вы сказали: «С братом»? Вы и дядю моего знаете?

— Да, но… Роман Владимирович не любит о нём говорить. Они…, как бы помягче сказать, не сошлись интересами.

— Ясно, — задумчиво ответила Эмма, хотя ей было ничего не ясно.

— Тут осталось немного, но мои годы уже не те. Так что я бы не отказался от помощи, — намекнул Борис Степанович, поглядывая на метлу.

На этот раз Эмме хватило мозгов догадаться, что хочет сказать Борис Степанович.

— Да, конечно, я только метлу возьму.

Эмма зашла в сарай и взяла вторую метлу, попутно она пыталась понять, что имел в виду Борис Степанович, сказав, что отец с братом не сошлись интересами.

— Ну что, Эмма? В школу-то хочешь? — спросил Борис Степанович, когда девчонка вернулась с метлой, — По друзьям соскучилась?

Эмма вспомнила учителей, Еву и Машу.

— Нет! — чуть не завопила она, и вороны, разгуливающие возле дорожки, сразу взлетели.

— Хо, хо, хо, — Борис Степанович хрипло рассмеялся. Его смех напоминал смех Деда Мороза или Санта Клауса. Да и вообще сам Борис Степанович был похож на Деда Мороза не только тогда, когда смеялся. У него были добрые маленькие глаза, постоянно искрящиеся, такой же хриплый голос, как у Деда Мороза, и Борис Степанович тоже любил детей. В свете последних событий Эмме казалось, что только он один не хочет ей насолить, и только он один её понимает. — Что так-то? Что они там с вами в школе делают, что вы все так шугаетесь? А вот ты как учишься?

— Да никак, — небрежно выкинула Эмма.

— А как же так! — удивился Борис Степанович.

— А вот так! На тройки.