Эммануэль. Мадам как яблоко и мед

Мустафа отодвинул скрытую панель, за которой оказался глазок. Аурелия заглянула и увидела просторную комнату, обставленную в восточном стиле: подушки на коврах, низкая мебель, диваны. На них возлежали чернокожие, белокожие и смуглые женщины, тела которых мерцали от дрожащего пламени горящих свечей. Только они и освещали комнату, распространяя вокруг загадочный свет и тепло.

Свернувшись калачиком, присев на краешек дивана, облокотившись на подушки, красавицы сераля баловались и шутили друг с другом, стараясь привлечь к себе взгляды мужчин, находящихся в салоне. Большинство женщин были одеты в полупрозрачные газовые одежды ярких цветов и расшитые блестками болеро, коротенькие и с глубоким вырезом, чтобы как можно больше демонстрировать их пышные тела. Одна только блондинка с ярко накрашенным, как у голливудской звезды, лицом, намеренно выставляла напоказ стягивающий талию корсет и стройные ножки в чулках, якобы прикрытые прозрачным пеньюаром. Она прохаживалась между мужчинами с равнодушным видом, ни одного из них не удостаивая взглядом.

– Смотри-ка, – воскликнула София. – У тебя новенькая?

– Да. Американка. Пользуется большим спросом, между прочим.

В салоне была еще одна блондинка. Из Швеции. Длинная и нескладная, она стояла, прислонившись к стене, совершенно обнаженная, в головокружительных черных босоножках, и курила сигариллу. Была также японка с бритым лобком, причесанная и накрашенная под гейшу. Она подливала шампанского в бокал толстому шейху из Саудовской Аравии в темных очках.

– У меня есть женщины со всего света, из всех стран мира, – хвастался Мустафа. – Здесь вы видите только некоторых. Остальные – заняты делом. Пойдемте скорее. Вас уже ждут с нетерпением.

– Минуточку, – попросила Аурелия. – А вот эта, кто она?

Она показала на молодую женщину, лицо которой было скрыто вуалью. Она сидела в уголке, положив руки на колени. Аурелия видела только ее миндалевидные глаза, такие грустные, и почувствовала к ней вдруг необъяснимую симпатию.

– Ах, эта? Это дежурная девственница.

– Она в самом деле девственница? – удивилась Аурелия.

– Нет, конечно… Но каждый раз она плачет и стонет, как будто на самом деле девственница. Вдобавок небольшой пузырек с куриной кровью – и дело в шляпе!

Они вошли наконец в небольшую комнату, обставленную в том же стиле, что и салон. Там их ожидали двое мужчин в просторных шелковых халатах. Перед ними в сладострастных позах застыли четыре обнаженные девушки, но по сигналу Мустафы они тут же исчезли.

Мужчины поднялись им навстречу, чтобы поприветствовать. Аурелия, пристроившись за спиной Софии, внимательно разглядывала будущих любовников. Отец, которого звали Якуб, был широк в плечах, с мощным торсом и внушительным подбородком. Он держался уверенно, как человек, привыкший командовать. Его сын, Нуреддин, стоял немного в стороне. Его тонкие черты лица, овальный подбородок и удлиненные глаза делали его похожим на лик святого с византийской иконы. Аурелия даже решила, что он похож на девушку, и немного успокоилась, заметив, что он смущен не меньше, чем она сама.

Якуб осмотрел женщин с ног до головы.

– А теперь, мои принцессы, пришло время снять вуаль, – приказал Мустафа.

София пропустила девушку вперед и театральным жестом откинула длинное покрывало, которым она окутала ее перед отъездом в сераль. Аурелия инстинктивно сразу прикрыла одной рукой обнаженную грудь, другой – лобок.

Мустафа расхохотался:

– Не надо изображать из себя испуганную нимфу, мы так не договаривались!

Танцовщица осторожно раздвинула руки девушки:

– Не бойся, моя голубка… Дай им полюбоваться на тебя.

Мужчины стали ходить вокруг и осматривать ее со всех сторон, обмениваясь комментариями на арабском. То, что они говорили, понравилось Софии, судя по тому, как она удовлетворенно улыбалась. Нуреддин от смущения прикрыл глаза, обрамленные густыми черными ресницами. Искоса он бросал на Аурелию жгучие взгляды, чем удивил девушку и заставил ее в ответ изобразить подобие приветливой улыбки. Ее приятно взволновала его нерешительность, и она почувствовала, как теплая волна зарождается внизу живота и между сомкнутых бедер.

Ее подруга скинула парчовый халат цвета изумрудного Нила. Ее шею и грудь украшало колье из полудрагоценных камней, похожее на украшения древних египтян, на запястьях и на щиколотках у нее были браслеты в форме змей, в пупке сверкал гранями крупный изумруд.

– Вот и встретились Восток и Запад! – восхищенно воскликнул Мустафа. – Мне пришло время удалиться… Да пребудет с вами сладострастное наслаждение!

Якуб присел на диван рядом с сыном и что-то сказал Софии приказным тоном.

– Что мне теперь надо делать? – прошептала Аурелия.

– Они хотят сначала посмотреть нас обеих.

– Но я… я еще не настолько возбуждена.

– Ты просто слишком нервничаешь. Это – нормально. Расслабься и позволь мне…