Эмоциональность. Как чувства формируют мышление

Некоторые особенно подвержены подобной динамике. Генетики применяют новые методы и с их помощью обнаруживают генетические закономерности: подверженность зависимостям у того или иного человека, похоже, зависит от его генов, связанных с дофаминовыми рецепторами в системе хотения[170]. Поскольку та или иная зависимость – штука довольно распространенная, может показаться, что это признак некого серьезного недостатка в нашем генетическом устройстве. Но на деле это не так: зависимости в естественных условиях обнаруживаются редко. У бродячих племен охотников и собирателей этой напасти не существовало, а крысы и мыши страдают от этого, лишь когда оказываются в условиях, созданных людьми лабораторно. Люди в наши дни страдают от зависимостей только потому, что это побочный продукт «цивилизованного» человеческого общества, в котором мы измышляем тридцатикомпонентные чизкейки, опасные наркотики и другие продукты, которые ученый нобелевский лауреат Николаас Тинберген назвал «сверхнормальными стимулами»[171].

Зависимость и сверхнормальные стимулы

Тинберген наткнулся на понятие сверхнормальных стимулов в довольно неожиданных обстоятельствах – когда изучал трехиглую колюшку у себя в Голландии, в лабораторном аквариуме. У самцов колюшки ярко-красное брюшко. Даже в аквариумных условиях они охраняют свою территорию и нападают на чужаков. Чтобы изучать их поведение, Тинберген со своими студентами подводил к этим охраняющим свои границы самцам дохлых особей колюшки на проволоке. Позднее дохлую рыбу заменили для удобства на деревянный муляж. Вскоре обнаружилось, что нападение провоцирует именно красное брюшко. Деревянная колюшка, в точности совпадающая по размерам с настоящей, но у которой живот не выкрашен в красный, самца-стражника не интересовала совсем, однако он нападал на совсем не похожие на рыбу предметы, выкрашенные снизу в красный. Самцы, обитавшие в аквариумах у окна, занимали оборонительную позицию, даже когда по улице проезжал красный фургон. Что важнее всего, Тинберген заметил: рыбка пренебрегала другим живым самцом колюшки и нападала на муляж, если брюшко у муляжа было краснее, чем у настоящей рыбки.

Этот муляж с ярко-красным брюшком и есть сверхнормальный стимул: искусственный конструкт, стимулирующий животное сильнее любого естественного возбудителя. Тинберген обнаружил, что создавать такие стимулы довольно просто. Гусыня, привычно закатывающая выпавшее яйцо обратно в гнездо, пренебрежет собственным яйцом в пользу гораздо более крупного волейбольного мяча. Новорожденные птенцы не обратят внимания на родителей и будут брать еду из фальшивого клюва, надетого на палку, если пятна на таком клюве ярче, нежели на родительском. Куда бы в животном царстве ни посмотрел Тинберген, казалось возможным вмешаться в естественное поведение животного, если применить искусственный стимул, задуманный так, чтобы привлекать животное чрезмерно. И именно это проделывают со своими «клиентами»-людьми поставщики фастфуда, производители табачных изделий и нелегалы-наркоторговцы, а в случае с опиоидами – крупные фармацевтические компании.

Большинство веществ и занятий, вызывающих привыкание, – сверхнормальные стимулы, они нарушают естественное равновесие личного мира человека в точности так же, как это происходит с миром колюшки. Например, большинство наркотиков, вызывающих зависимость, – растительный материал, очищенный до высококонцентрированных веществ, а затем переработанный так, чтобы получилось нечто еще более мощное, а действующие компоненты быстрее всасывались в кровь[172].

Возьмем, к примеру, лист дерева коки: если жевать или заваривать в кипятке, у него есть легкое стимулирующее воздействие и минимальный потенциал привыкания. А вот если очистить действующее вещество так, чтобы получился кокаин или крэк, оно впитывается быстро и вызывает сильное привыкание. Так же дело обстоит и с эпидемией потребления опиоидов: ее бы не случилось, если бы производные опия можно было потреблять, исключительно жуя растение мак. То же и с сигаретами: когда растение табак собрано и переработано так, чтобы можно было вдыхать его дым, в сырье добавляют еще сотни всевозможных ингредиентов, улучшающих запах и ускоряющих впитывание в легкие, и потому итоговый продукт значительно более привязчив, чем необработанный табак. Алкоголь – тоже продукт переработки. Если бы вместо того, чтобы покупать водку в магазине, человеку пришлось есть сгнившую в естественных условиях картошку, алкоголиков было бы очень мало.