Эмпат

– Конечно же, нет. Повторяю: в тебе заинтересованы больше прежнего. Думаю, Гросс сменил тактику.

– И что мне делать?

– Жить. Уповать на Всевышнего. Оказывать психологическую помощь, помогать собачкам.

– И ждать очередного пленения? Есть более толковые предложения?

Задержав на Анье взгляд, Либлик полез в нагрудный карман куртки и достал бумажный огрызок.

– Вот. Адрес наставника. Кажется, о нем ты мечтала все это время. Переговори с ним, задай интересующие вопросы. Только теперь он тебе не нужен. Ты всему научилась сама. Так что…продолжай постигать себя самостоятельно и дальше.

Удивленная, Анья приняла листок. Взглянула на надпись, прочитала.

– Ты шутишь? – округлила глаза.

– Знал, что тебе понравится. Советую все же съездить, он многому меня научил.

– А говорил, что не можешь помочь, якобы никого не знаешь, – со скрытой обидой проговорила Анья.

Она приходила к нему в камеру напуганная, не понимая, что происходит. Почему пошатнулось здоровье, почему в ее присутствие взрываются предметы, что за разрушительную силу излучает. Ей нужна была поддержка, помощь, любая информация, а он отказал.

Либлик пожал плечами.

– Был не в настроении.

– Сейчас в настроении?

– Вполне.

Убрав листочек в сумку, Анья спросила:

– Ты восстановил реальность. Почему именно сейчас?

– Потому что ты выполнила условия нашего негласного договора: восстановила Силу.

– Что с этого получил ты?

– Ничего.

– Как мне защититься от Альянса? – вернулась к главной теме. Искренности вряд ли дождется.

– Никак. Ты у них на мушке. Каждый твой шаг контролируется. Учись, радуйся жизни, развивай дар. Когда наступит время, именно он тебя спасет.

«Когда наступит время»?

Анья заинтригованно заглянула в желтые глаза. «Как именно? Как именно дар меня спасет?» – вертелось на языке. Но Анья не спросила. Побоялась ответа.

Вместо этого поинтересовалась:

– Не боишься, что и ты у них на мушке? Возможно, прямо сейчас они за тобой наблюдают. Хотя бы потому, что наблюдают за мной.

– Не боюсь. Я защищаю свое пространство.

Звучало загадочно.

– Так же как в приюте?

– И в клинике.

«Да, ты же беглец-Мистификатор».

– Получается, мой мир вернулся в былом великолепии? Пелена снята, исчезла со всей цепочкой пережитых мною событий?

Стало грустно. До боли обидно. Это же большой период времени, очень важная часть ее жизни. Она так много в нее вложила: души, сил и здоровья. А кто-то взял и все обесценил, словно тряпочкой провел по доске, стерев написанное, убрав приобретенное. Например, друзей: Викторию, Майло Эскола. Для них Аньи больше нет.

– Вернулся. В былом великолепии. С одной поправкой.

– Какой? – насторожилась Анья.

Глаза напротив хищно заблестели.

– Кое-что я оставил без изменений.

– О чем ты?

– Скоро узнаешь. Можешь считать это своей страховкой.

Следовало кое-что прояснить.

– Послушай. Не знаю, что ты там задумал и каковы твои истинные намерения, знай одно: мы не друзья. Не смей больше вмешиваться в мою жизнь. Ни с помощью иллюзий, ни просто так. Не приходи, не пиши, не звони. Не хочу иметь с тобой ничего общего. Я знаю, кто ты, знаю, на что способен, помню, как со мной поступил. Я ничего не забыла. И не забуду. Такое не забывается. При всем желании. Надеюсь, ты меня понимаешь?

Либлик не шевелился.

– Благодарю за адрес, – заключила Анья.

Исключить. Исключить из жизни, чтобы не причинил повторно боль.

Анья ушла.

В одном Гросс оказался прав. В том числе благодаря им, ему и Либлику, Анья стала сильнее. Обрела уверенность, познала отвагу, стала цельной, определившейся личностью, отыскавшей свой собственный путь. Анья открыла новую себя, познала такой, какой не знала. Следовало сказать им за это «спасибо».

Анья свернула за угол и влилась в оживленный поток. Шла мимо пабов и ароматных кафе, «вкусных» пекарен и сувенирных лавок…

У витрины магазина цифровой техники остановилась. На улицу через высокие стекла смотрел удлиненный телевизор. Показывали мужчину: взрослого и скромно одетого, он стоял на улице, на фоне деревьев и приземистых зданий, и воодушевленно говорил.

Мужчина показался знакомым. Загорелое морщинистое лицо, седая щетина, усталый взгляд. В распахнутой длинной крутке и клетчатой рубашке. Где могла его видеть?

«…Она коснулась моей головы, и мне моментально стало легче. Боль ушла, по телу пробежала теплая волна, мои глаза увлажнились. Это было прекрасно… Я впервые испытал благоговение…»

«В приюте», – вспомнила Анья. Видела мужчину в приюте: он частенько общался с Рудольфо, постояльцем, приходившим к ней за исцелением. Как же его звали? Кажется, Вайдо.

Может, в приюте что случилось? Как они там поживают? После разрушительного визита Альянса? Не понесли ли дополнительный ущерб? Не пострадали сами?

Мужчина из кадра пропал. Мало что понимая, Анья отошла от витрины, но тут последовали комментарии:

«Уже не первый человек уверяет, что видел Святую живьем, однако никто не может описать ее внешность достоверно. Мнения разнятся: одни видели брюнетку, другие блондинку, одни высокую, другие полную. И даже в определении возраста нет единого мнения…».

Канал переключился. Пошла реклама цифрового бренда.

«Святая». Он сказал «Святая»…