Эндана

Тиар внимательно выслушал Его Величество Аттиса, потом склонился над картой, на которой замерли крашенные оловянные всадники, лучники, пехотинцы, передвинул с места на место несколько фигурок, в задумчивости потер рукой подбородок и произнес, - Пожалуй, это лучший вариант.

- Завтра с рассветом люди князя выведут ваше войско тайными тропами на другую сторону этого хребта, через лес. Вам надо укрыться на его окраине до сигнала.

Потом король Аттис обвел взглядом своих союзников и подытожил, - Ну что же, милостивые государи, до подхода врага осталось не больше суток, думаю завтра, с наступлением темноты на нас нападут!

Король Аттис смотрел вдаль со стен древней крепости Тургор на восток, в сторону предгорий, с которых вчера, загоняя коней, вернулись разведчики оснирийцев. Вернулись они не все. Два отряда безвестно сгинули. Уцелевшие воины говорили с трудом, преодолевая пережитый ужас. Они своими глазами видели, что осталось от селений, попавшихся войску нежити на пути, и страшные картины сковывали отчаянным горцам язык, зато сердца были переполнены местью, и твердой решимостью погибнуть, но победить.

Небо на востоке наливалось темнотой, то ли это спускались с гор грозовые тучи, то ли злое волшебство заслоняло солнечный свет. Энданский король прищурился, глядя на выбирающееся из-за сизой пелены, солнце. Не верилось, что его ослепительный свет может затмить чья-то воля.

-Очень скоро они будут здесь, - сказал князь Ката, которому тоже не спалось в этот рассветный час. Всего за несколько дней его лицо потемнело и осунулось от забот и раздумий. Это его земли топтали сейчас слуги темных богов, и это его люди умирали под их клыками, встречая первый натиск ненасытной орды.

Должно быть, оснирийский правитель смотрел на горы и видел, как несутся, задевая деревья, свирепые оборотни, ковыляют длиннохвостые лаки, бегут на коротких ногах безликие, заросшие грязной шерстью тиуры, сжимая в руках огромные костяные кинжалы, мечутся над ними злобные летающие твари. И между всей этой неисчислимой, черно-серой массой, медленно скользят, почти не касаясь земли, воины смерти, гонимые неутолимой кровавой жаждой королевы Эллисы.

- Аттис! - вдруг нарушил молчание Ката, - Смотри! Это случайно не грифон твоей дочери?

Его Величество стремительно обернулся, и увидел, как над крепостью описывает круг темно-коричневый зверь, в поисках подходящего для посадки места.

- Хвала богам, они скоро будут здесь! - облегченно улыбнулся король и пояснил другу, - Ветер всегда знает, где и когда объявится его любимая хозяйка!

Его светлость кивнул головой, его взор тоже осветила надежда на скорое возвращение единственного сына.

По широкому торному пути, соединяющему между собой два государства, мчались всадники. Покрытые грязью, с воспаленными от усталости глазами, они погоняли изнемогающих коней, оставляя за собой клубы пыли. Небольшие отряды ополченцев и беженцев, идущие в Тургор, едва успевали сойти с дороги, чтобы пропустить их, но недовольная ругань быстро сменялась приветственными криками, когда они замечали среди спешащих воинов единственного сына своего правителя, оснирийского княжича Саху. Его спутники принадлежали к разным народам, но лица всех одинаково были опалены нездешним горячим солнцем, да и пыль, покрывавшая их одежды, была одного цвета. Словно вестники войны, пронеслись они по дороге, снизив скорость только у городских стен.

Глазастый дозорный Сторожевой башни, едва разглядев подъезжающих всадников, пихнул в бок горниста, дремлющего под своим плащом. Тот вскочил, и еще не открыв глаза, прижал к губам холодный мундштук звонкой оснирийской трубы. Высокий, словно крик петуха звук разорвал свежий утренний воздух. Всего час тому назад дозорный получил приказ оповестить сигналом в случае появления сына князя. Приветственно подняв руку, наследник оснирийского правителя проехал по стальному мосту, за ним следовали его усталые спутники.

Улицы Тургора были забиты повозками со снедью, камнями для катапульт, смолой, бревнами и еще множеством, необходимых в осаде припасов, разноплеменным воинским людом, мастеровыми и лекарями, разномастными лошадьми.

Защитники крепости, лишь только завидев княжича, разражались радостными криками, так что Ката, при желании, мог бы проследить по шуму движение отряда от самых ворот до обители старейшины, где остановились господа властители.

Когда воины подъехали к большому, обнесенному высокой каменной стеной, дому, у его ворот уже стояли и правитель здешнего края, Оснирийский князь Ката, и его верный друг, энданский король Аттис, и царица воинственных азанагов. И непонятно кто перевешивал сейчас в их душах, мудрый правитель, желавший как можно скорее услышать важные новости или счастливый родитель, жаждавший поскорее обнять свое любимое чадо.

Едва вновь прибывшие спешились, как стало ясно, что властителям не чужды переживания обычных людей, они предпочли обнять своих детей, и лишь после этого удалились в дом, выслушать доклад о вылазке.