Эндер в изгнании

Кому: GovDes%ShakespeareCol@ColMin.gov/voy

От: MinCol@ColMin.gov

Тема: Странная встреча

Дорогой Эндер,

да – я еще жив. Каждый год я на десять месяцев ложусь в стазис, чтобы увидеть, как движется проект. Это возможно лишь потому, что у меня есть сотрудники, которым я в буквальном смысле доверяю свою жизнь. Таблицы страховых компаний позволяют надеяться, что я еще буду среди живых к тому моменту, как ты доберешься до Шекспира.

Однако это письмо я пишу потому, что ты был близок с Бобом. В приложении ты найдешь документы, касающиеся его генетического заболевания. Мы сейчас знаем, что настоящее имя Боба было Джулиан Дельфики; его похитили еще замороженным эмбрионом, и он был единственным выжившим в результате нелегального генетического эксперимента. Изменения, внесенные в его геном, сделали его экстраординарно умным. Увы, изменения также повлияли на его физическое развитие. В детстве он был очень маленьким – ты же помнишь Боба? Никакого скачкообразного роста в пубертатном периоде, только ровный постоянный рост. До тех пор, пока он не умрет от гигантизма. Боб, не желая ложиться в госпиталь и дожидаться конца, отправился в исследовательский рейс на субсветовой скорости. Он проживет столько, сколько ему отведено, но фактически он покинул Землю, покинул человечество.

Не знаю, говорил ли тебе кто-нибудь, но Боб и Петра поженились. Несмотря на опасения Боба, что его дети унаследуют его недуг, они оплодотворили девять яйцеклеток – повелись на уверения доктора, обещавшего исправить генетический сбой. Петра родила одного, но остальные восемь эмбрионов были похищены, что можно счесть своего рода отголоском того, что случилось с самим Бобом, когда он сам еще был эмбрионом. Их имплантировали в суррогатных матерей, которые не знали, чьих детей они вынашивают. После глубоких и обширных поисков мы сумели отыскать семерых потерянных малышей. Последнего нам так и не удалось отыскать. До настоящего времени.

Я пишу все это из-за странной встречи, которая сегодня произошла. Я нахожусь на «острове Эллис» – под таким названием нынче известно место, которое раньше было Боевой школой. Все колонисты проходят через этот пункт, здесь они распределяются по кораблям. Эрос сейчас улетел по своей орбите слишком далеко, чтобы быть удобным, поэтому мы переоборудуем и запускаем корабли с более доступной базы.

Я выступил с вводной лекцией, полной обычного остроумия и мудрости, перед группой, направляющейся в колонию Ганг. После выступления ко мне подошла женщина с ребенком на руках – американка, судя по ее акценту. Она ничего не сказала, просто плюнула на мой ботинок и пошла прочь.

Естественно, это подстегнуло мой интерес, – я всегда питал слабость к женщинам, которые со мной флиртуют. Я навел о ней справки. То есть попросил одного из друзей на Земле собрать о ней детальную информацию. Выяснилось, что имя, под которым она записалась в колонисты, вымышленное. Это не так уж необычно, и для нас это не так уж важно: колонист может называться, как пожелает, если он не педофил или серийный убийца. В прошлой жизни она была замужем за помощником администратора в магазине, тот мужчина был совершенно стерилен. Так что не может быть отцом малыша, с которым она летит в колонию, – и в этом опять-таки ничего необычного. Но вот что действительно странно, так это то, что он и не ее ребенок.

А сейчас я собираюсь кое в чем признаться – в том, чего стыжусь. Я обещал Бобу и Петре, что все сведения об их детях будут уничтожены. Но я сохранил копию генетической записи, которую мы использовали для поиска детей, на тот случай, если в один прекрасный день я вдруг наткнусь на их последнего пропавшего ребенка.

Каким-то образом этой женщине, Рэнди Джонсон (урожденной Альба), сейчас известной под именем Нишель Фирс, был имплантирован эмбрион, ребенок Боба и Петры. Ребенок унаследовал от Боба генетический гигантизм. Он будет чертовски умен, но умрет в двадцать с чем-то лет (если не раньше).

И его растит женщина, которая по каким-то причинам считает необходимым на меня плюнуть. Лично меня это ничуть не трогает, но я заинтересовался самим фактом: ее действие наводит на мысль, что, в отличие от остальных суррогатных матерей, она может знать о том, чьего ребенка выносила. Или, что более вероятно, ей могли навешать лапши на уши. В любом случае я не могу расспросить ее об этом сам, поскольку к тому времени, как я получил эту информацию, женщина оказалась вне досягаемости.

Нишель Фирс летит в колонию Ганг, которую, как и Шекспир, будет возглавлять выпускник Боевой школы. Когда Вирломи покинула школу, она была постарше тебя, и с тех пор у нее было достаточно времени на Земле, чтобы стать спасительницей Индии от китайской оккупации, а затем вдохновить на вторжение в Китай, плохо закончившееся (и плохо продуманное). К концу своего пребывания у власти она, поверив собственной пропаганде, превратилась в фанатичку, довольно-таки деструктивную для самой себя. Сейчас к ней вернулось здравомыслие, так что мы не стали мучиться выбором, чествовать ли Вирломи за освобождение ее народа или порицать за вторжение на территорию бывших оккупантов. А просто назначили главой колонии, которая является первой в своем роде: она создается на основе определенной земной культуры. Большинство ее колонистов, хотя не все, являются жителями Индии – индусами.

Сын Боба будет невероятно умным – как его отец и мать. А Рэнди, может статься, будет кормить его историями, которые извратят его характер.

Зачем я все это тебе рассказываю? Потому что колония Ганг – наша первая попытка колонизировать планету, которая изначально не принадлежала жукерам. Корабль летит на скорости чуть меньше световой, поэтому они прилетят только после того, как у ксенобиологов появится шанс сделать свое дело и подготовить планету к колонизации.

Если ты будешь счастливо править Шекспиром и пожелаешь провести на этой планете остаток своих дней, тогда эта информация вряд ли представляет для тебя интерес. Но если через несколько лет ты решишь, что руководство колонией не для тебя, я бы попросил тебя отправиться на Ганг. Конечно, если ты проведешь на Шекспире пять (а то и десять) лет, колонии на Ганге еще не будет. И сам перелет на Ганг довольно долгий. Так что ты доберешься к тому времени, как мальчику стукнет четырнадцать (или девятнадцать) лет. К тому времени Рэндалл Фирс ростом точно уже будет как взрослый – даже больше – и может оказаться настолько умным, что станет угрозой для колонии, и у Вирломи не останется шансов сохранить ее в мире и безопасности. Или он окажется диктатором. Или губернатором, победившим на свободных выборах, который защитит колонию от безрассудных действий Вирломи. Или он к тому времени уже умрет. Или станет никем. Кто знает?

Опять-таки я повторюсь: выбор за тобой. У меня нет на тебя никаких прав, у Боба и Петры также нет на тебя никаких прав. Но если это тебя заинтересует больше, чем губернаторство на Шекспире, тогда Ганг – то место, куда тебе следует направиться и, возможно, помочь Вирломи. Она умна, но склонна время от времени принимать очень скверные решения.

Впрочем, все это кот в мешке. К тому времени, как тебе придет время решать, покидать Шекспир или нет (резервируя время для перелета на Ганг), колонисты еще не покинут корабль! Может статься, мы отправляем тебя в колонию, где нет проблем, а стало быть, тебе нечего там делать.

Собственно, теперь ты понимаешь, что я планирую нечто такое, что вообще невозможно запланировать. Но время от времени я бываю страшно рад, что все-таки спланировал кое-что в свое время. Впрочем, если ты больше не желаешь быть частью моих планов, я пойму тебя лучше кого бы то ни было!

Твой друг

Хайрам Графф