Эндимион

– Коврики для молитвы, – заметил А.Беттик, когда мы двинулись дальше. Даже высотные жилые здания были ниже минаретов, возвышавшихся над парком, где росли тропические деревья. – Почти все местные жители были мусульманами. Они не желали иметь ничего общего с Орденом, их не привлекло даже фактическое бессмертие. Словом, отвергли Протекторат, не захотев ничего слушать.

Я свернул за угол и огляделся по сторонам, высматривая больницу. Горячий лоб Энеи обжигал мне щеку. Дыхание девочки было прерывистым. Казалось, она ровным счетом ничего не весит.

– По-моему, это место описано в «Песнях».

Андроид кивнул:

– Совершенно верно. Месье Силен утверждал, что полковник Кассад около трехсот лет назад одержал здесь победу над так называемым Новым Пророком.

– Когда пала Сеть, к власти снова пришли шииты? – Мы свернули на другую улицу. Признаюсь, я высматривал не столько привычный красный крест, сколько красный полумесяц.

– Да. Орден отчаянно этому противился на том основании, что шииты будто бы поддержали Бродяг, когда флот Ордена покинул этот сектор галактики.

– Похоже, прием был не слишком теплым. Во всяком случае, с точки зрения Бродяг. Очень похоже на Хеврон… Как по-твоему, куда они все подевались? Может, Бродяги взяли в заложники все население планеты и…

– Смотрите! – перебил А.Беттик. – Кадуцей![32]

И правда, на окне одного из домов был изображен неизмеримо древний символ – крылатый жезл, вокруг которого переплелись телами две змеи. Само здание ничуть не напоминало больницу – скорее уж какую-нибудь контору. А.Беттик приблизился к висевшей на окне электронной табличке, по которой бежали арабские слова. Табличка глухо забормотала.

– Ты читаешь по-арабски? – удивился я.

– Да, – ответил андроид. – А также понимаю, что нам говорят. Это язык фарси. На десятом этаже находится частная клиника. Мне кажется, там должно найтись необходимое оборудование – быть может, даже автохирург.

Я направился было к лестнице, но андроид нажал на кнопку лифта. Послышалось гудение, и к нам спустилась стеклянная кабина.

– Странно, – пробормотал я. – Почему до сих пор не отключилось питание?

Мы поднялись на десятый этаж. Энея проснулась и тихонько застонала. Выложенный плиткой коридор вывел нас на открытую террасу, где шелестели на ветру желтые и зеленые пальмы; с террасы мы попали в просторную светлую комнату с несколькими автохирургами и диагностическим оборудованием. Выбрав кровать у окна, мы раздели девочку до белья и положили ее на чистую простыню, подключили диагностер автохирурга и стали ждать. На панели управления монитора имелась клавиша выбора языка: арабскому и фарси мы предпочли сетевой английский.

Автохирург определил переутомление, обезвоживание организма и необычную мозговую деятельность, которая, по его мнению, могла возникнуть вследствие сильного удара по голове. Мы с А.Беттиком переглянулись. Энею никто по голове не бил.

Получив разрешение на лечение первых двух заболеваний, автохирург взялся за дело. На руках и ногах Энеи защелкнулись пряжки ремней, псевдопальцы машины начали нащупывать вену, манипулятор ввел девочке успокоительное и солевой раствор. Мы отошли подальше.

Через несколько минут Энея спокойно уснула. Диагностер произнес что-то на арабском. А.Беттик перевел прежде, чем я успел подойти к монитору.

– Пациент должен как следует выспаться. К утру ему станет лучше.

Я поправил ремень висевшей у меня на плече плазменной винтовки, бросил взгляд на вещмешки, которые мы швырнули в кресла для гостей, подошел к окну и сказал:

– Пойду поброжу по окрестностям, пока не стемнело. Удостоверюсь, что мы и впрямь одни.

Андроид, сложив руки на груди, поглядел на огромное алое солнце, коснувшееся крыши здания напротив.

– Думаю, мы действительно одни. Просто здесь ушло больше времени…

– На что?

– На то, чтобы похитить людей. На Хевроне мы не заметили никаких следов паники или борьбы. А тут у людей было время выскочить из машин. И потом, эти коврики… – Я только теперь заметил сетку морщин в уголках глаз и губ андроида.

– Что «коврики»?

– Люди знали, что с ними что-то произойдет, а потому провели последние минуты в молитве.

Я прислонил винтовку к креслу и расстегнул кобуру.

– Все равно пойду посмотрю. А ты последи за ней, ладно? – Я достал из вещмешка два комма, один кинул андроиду, а второй прикрепил к своему воротнику. – Если что, вызывай меня на стандартной частоте.

Рука А.Беттика легла на лоб девочки.

– Не беспокойтесь, месье Эндимион. Я буду здесь, когда она проснется.

Странно, что я столь отчетливо помню прогулку по пустынному городу. Электронная табличка сообщила, что температура сегодня сорок градусов по Цельсию – сто четыре по Фаренгейту; однако ветерок из пустыни мгновенно высушивал пот, а розово-алый закат замечательно успокаивал расшалившиеся нервы. Возможно, этот вечер отложился в памяти потому, что в последующие дни все резко и бесповоротно изменилось…