Эндор

— А, тебя это ещё и забавляет. Ах ты мразь, чухан… — и понеслись яркие словечки.

Тем временем Балгай доел пироги, выпил почти всю воду и громко, звучно рыгнул.

— Свинья! — комментарий белки не заставил себя ждать.

Балгай зевнул, потянулся и скомандовал:

— Я спать, ты дохляк на страже, а ты… — он сморщил нос, взглянув на Пусю. — А ты заткнись! — рявкнул он.

Снова от белки посыпались оскорбления. Балгай лишь рассмеялся и улёгся спать. Похоже, звуковой фон для сна ему только в радость. К примеру, на Земле некоторые люди засыпают только с включённым телевизором. Белка стала своего рода телевизором для Балгая.

***

— Доооххххлллляяяяккккк! — жуткий вопль Балгая разбудил меня. В какой момент я заснул на дежурстве, я не помнил. Балгай стоял, готовый куда-то идти. Белка с ненавистью зыркала на него с отдаления, изредка насылая на него проклятия и кидая шишки. Я заметил, что шкала маны у Пуси пустая. Как только появлялось пять маны – стоимость шишки, она сразу запускала ту в Балгая.

— Я с вами не собираюсь нянчиться. Молча тащитесь за мной!

— Ну конечно, житель пустынь разбирается в лабиринтах пещер, — фыркнула белка.

— За мной, дрищ и шерсть, — и он, не дожидаясь ответа, нырнул в центральное отверстие.

— Скотина, гавно собачье, — приговаривая, Пуся тронулась за ним. А я молча за ней, удивляясь её лексикону и словарному запасу. Ведь ругалась она моими словечками, которые я практиковал в прошлой жизни. Видимо, питомец получает от хозяина все его знания, или что-то в этом роде. Другого объяснения нет.

***

Шли мы, петляя по лабиринтам пещер, долго – несколько дней. Путь Балгая был прост, как и его кодекс: «Не знаешь, куда идти? Иди прямо, прямо и прямо. А если не можешь идти, то ползи прямо, не можешь ползти, просто смотри прямо, пока не испустишь дух».

Время от времени попадались ещё гиены и зомби. Но, завидев верзилу, они сами сбегали. По крайней мере, пытались. Уж тот вымещал на них всю злость, а копилась она у него изрядно.

Я шагал молча и думал, куда подевался мой второй дерзкий «я», и не Балгай ли в этом замешан. Может, тот испугался этого крушителя, и спрятался в глубинах сознания. Мне его не хватало. Когда я изрядно перепугаюсь, приходил тот, а я будто засыпал, и страх исчезал. А теперь страх стал постоянным спутником и терзал меня беспрестанно. Гиены так не пугали, как Балгай. А тот не спешил их оставлять почему-то. Его лишь немного успокаивало присутствие Пуси: её непоколебимый характер внушал немного храбрости.

Белка, в свою очередь, злобно топала за Балгаем, насылая на него проклятия и шишки. И даже когда он сражался с врагами, она продолжала стрелять именно в него. Один зомбарь, заметил это и, сбитый с толку, будто покачал головой: мол, кто с кем, и кто за кого.

— Водааа! — послышался довольный голос Балгая, который привёл нас в небольшую пещерку, где разлилась подземная речка. Чистая, холодная и вкусная вода.

Откинув все мысли, я залез в реку и начал быстро пить. Балгай уже плюхнулся в воду целиком. Я посмотрел на белку, которая, не сделав и глотка, пошла выше по течению. На немой вопрос она брезгливо пояснила:

— Балгаем здесь воняет! Давай в баклажки наберём воды выше по течению, иначе я не буду пить из них.

Я поплёлся за ней.

Балгай рассмеялся, вытащил из кармана короткий нож и показал его белке:

— Придёт время, и этим ножом я тебя освежую, потом съем. А из шерсти твоей сделаю для него ножны.

В лоб ему прилетела шишка. Но ко всеобщему изумленью последовал вскрик Балгая. Очевидно, онемение и замедление в воде ощущалось как-то сильнее. Тот засуетился в воде, пытаясь направиться к спасительному берегу, но мышцы его не слушались. Он перестал держаться на поверхности, и лицо стало уходить под воду – там и умереть не долго без воздуха. Шишки летели одна за другой. Балгай, чуть всплывая, судорожно хватал ртом воздух.

— Я убью тебя, тварь! — восторженно вопила белка.

— Стой! — пытался остановить её я. — Это неправильно! Он спас наши жизни!

— Лучше выживать одним, чем с кем попало! — белка была непреклонна.

— Ты ж сама понимаешь, — призвал я её к благоразумию, — личное не должно мешать общему делу, — заметив, что мои слова возымели какое-то действие, добавил: — Попробуй взять с него обещание!

Пуся развернулась к Балгаю, сверкая глазками.

— Эй, ты обещаешь, что перестанешь вести себя по отношению к нам, как свинья? И никогда не станешь покушаться на наши жизни?

— Обещаю! — злобно крикнул он.

— Поклянись своим кодексом чести.

— Клянусь!

Белка перестала метать шишки. Секунд через десять онемение прошло, и Балгай поднялся посреди реки. Отдышавшись и придя в себя, он повернул голову в сторону Пуси:

— Откуда ты знаешь про кодекс чести?

— Знаю, и всё!

Тот лишь хмыкнул, отвернулся и сосредоточенно завис над водой. Медленно протянув руку к воде, он через мгновение резким движением погрузил ладонь в волны и тут же выбросил на берег рыбину. А затем ещё, ещё и ещё.

— Сегодня у нас рыбный день! — заметил он.

— Умница, что оставила его в живых! — шепнул я белке. Она лишь пожала плечами.

— Лёха, тебя так легко подкупить! Какой-то рыбой! Ты такой наивный!