Эндора

— Странно, — сказала Катя. Тяжелое мучительное ощущение прошло, и теперь, когда вернулась ясность мысли, а наведенный морок выветрился, она чувствовала, как слегка кружится голова — только и всего. Артем пожал плечами.

— Не знаю, — откликнулся он. — Они все власть делят, никак не поделят.

Когда створки лифта разошлись, и Катя увидела знакомый коридор, ведущий к жилому отсеку, то обрадовалась ему так, словно вернулась домой.

— Что дальше? — спросила она у Артема. Тот отпер дверь, снова деликатно пропустил Катю вперед и произнес:

— Мне сказали, что на сегодня ничего не планируется. Вы очень нестабильны, можете обратно в Параллель загреметь.

Катя невольно вздохнула с облегчением. Избавившись от белых кроссовок и халата, она взяла со стола плеер с наушниками, легла на кровать и, отвернувшись к стене, включила музыку. У плеера была функция случайного выбора песни, и отчего-то, когда зазвучал «Сплин», Катя подумала, что не ожидала ничего другого.

Я живу в ожидании чуда как маузер в кобуре,

Словно я паук в паутине, словно дерево в пустыне, словно черная лиса в норе.

Холодно мне в горнице,

Двери не откроются,

Ключи у рака, а рак на горе

Артем, добрая душа, не стал приставать к ней с расспросами и предложениями, и Катя, оставшись в одиночестве, наконец-то дала волю слезам. Катя боялась, что у нее начнется истерика, если она таки заплачет, но этого не произошло: нахлынувшее и охватившее ее горе выходило не в мелодраматическом крике и бессвязных воплях, а вытекало со слезами — тихо, почти неслышно. Она и подумать не могла, что ей когда-то придется оплакивать Эльдара — в том, что он мертв, она не сомневалась.

Я бежал сквозь подзорные трубы от испуганных глаз детей.

Я хотел переспать с русалкой, но не знал, как быть с ней.

Я хотел обернуться трамваем и въехать в твое окно.

Ветер дует с окраин, нам уже все равно.

Ветер дует с окраин, а нам все равно.

Чувство бессилия и невозможности что-то исправить сдавливало грудь, Катя плакала, стирала слезы, а они набегали снова и снова до тех пор, пока горечь и тоска не притихли. Нельзя же плакать вечно, когда-то приходится вставать и приниматься за дело.

Именно в этот момент Катю осторожно тронули за плечо. Она выключила музыку и, обернувшись, увидела Знаменского, склонившегося над кроватью. Чуть поодаль стоял Артем с неизменным планшетом в руках.

— Как самочувствие? — осведомился Знаменский, когда Катя вынула наушники и села.

— Нормально, — ответила она и, смахнув слезы со щеки, повторила: — Нормально, спасибо.

— Рудин приедет за вами только завтра. Сейчас он уже отправился домой, — промолвил Знаменский и покосился в сторону кресла. Артем тотчас же убрал из него Катин халат, и Знаменский сел. — А это помещение закрыто от любой магии, кроме моей. Давайте поговорим, Катя.

— Конечно, — кивнула Катя. — Я так понимаю, вы хотите узнать, что планирует Рудин.

Знаменский важно качнул головой.

— Именно. Он уверяет всех, что процесс превращения человека в мага нужен ему исключительно для того, чтобы защитить нас от неведомого нечто из Параллели. А вы утверждаете, что Сергей Петрович хочет заполучить власть над двумя мирами.

— Насколько я понимаю, да, — подтвердила Катя. — Кадес, владелец фолианта, в одном из разговоров упомянул, что Кахвитор непризнанный государь Параллели. Какие-то области признают его, а какие-то нет.

Во взгляде Знаменского мелькнула смутная тень.

— Кахвитор, значит…, - раздумчиво промолвил он, словно это имя было ему знакомо. — Откровенно говоря, внутренние дела Параллели меня не слишком тревожат. Может, и напрасно. Однако я больше обеспокоен проблемами нашего мира, чем соседнего. И мне не больно-то нравятся такие удалые господа.

Катя не могла с ним не согласиться.

— Что же делать? — спросила она, полностью признав за Знаменским право решать и распоряжаться. — Завтра он опять возьмет меня на опыты. Кадес говорил, что механизм превращения теперь можно считывать по моей крови.

Знаменский улыбнулся, и в его глазах Катя увидела отблеск какого-то необычного молодого задора, словно когда-то давно человек с мирной внешностью менеджера среднего звена был лихим корсаром, плавал по всем морям и первым бросался в бой с саблей наголо.

— Вам — пока ничего. Отдыхайте. Дадим Рудину сделать то, что он задумал. И знаете, Катя, как бы ни складывались обстоятельства — делайте то, что сочтете нужным. Как совесть подскажет.

Катя посмотрела на него с искренним изумлением. Привыкнув быть марионеткой у невидимого кукловода, она сейчас действительно удивилась.