Ендрек и другие

Магда захлопала ресницами, потом посмотрела на Ваську, мне показалось, что она ее сейчас стукнет, — но нет! Она взяла себя в руки и еще более сладким голоском объяснила, что наш папа придумывает, но, к сожалению, не то, что Бася себе представляет, а придумывает разные усовершенствования в доме. Чтобы маме было легче вести хозяйство.

И что у себя на работе он имеет звание рационализатора, а Басин папа такого звания уж точно никогда не получит, потому что Басин папа музыкант и, если бы он даже сто лет думал, ему все равно рояль не удастся усовершенствовать.

И что наш папа выступал по телевидению и предложил свой проект чего-то там, и все ему аплодировали, и она, Магда, гордится тем, что у нее такой папа…

Ну и разговорилась эта Магда, не удержать!

На это Баська снова сказала, что ее папа хоть и не рационализатор, но умеет играть Шопена, и вообще, пусть Магда не думает, что он хуже ее папы.

В конце концов, все девочки начали ругаться. Одни встали на сторону Магды, а другие — на сторону Баськи. И все они трещали, как пулеметы, так что учительнице пришлось их успокаивать. Не пулеметы, конечно, а наших одноклассниц.

Мне предложение Магды понравилось. Я тут же начал думать, чтобы такое усовершенствовать, чтобы папе доставить удовольствие и сделать за него какую-нибудь работу.

Я весь день ломал над этим голову, но вечером уже знал, что надо делать. И тут же сказал об этом Магде. Ей моя идея тоже понравилась. Она даже сказала, что мы это можем сделать вместе. Я согласился.

На второй день, после уроков, мы пошли в магазин и купили доски. Кроме того, мы купили четыре крепких болта и бутылку лака. На это мы потратили все наши сбережения и нам еще не хватило. Тогда мы выпросили у папы двадцать злотых, но так, чтобы он не догадался, зачем они нам нужны.

Целых два дня мы в поте лица работали над этим устройством. А все потому, что была страшная жара.

Но зато устройство получилось что надо! Ни у одного папы на свете нет такого. Это самодействующий, автоматический аппарат для глаженья брюк.

И такой простой в обслуживании! Шик, блеск, красота!

Вечером вкладываешь слегка влажные брюки между двух досок. Эти доски соединяются четырьмя болтами. Два болта с одной стороны доски, два с другой. Брюки лежат между досками всю ночь, а утром болты развинчиваются — и готово! Брюки выглажены и выглядят так, словно их только что принесли из магазина. Мы это проверили на моих джинсах.

Правда, джинсы мы, пожалуй, слишком сильно намочили и утром они были еще мокрые. Но складки держали! Впрочем, джинсы тут же на мне высохли, и у меня даже насморка не было.

Мы назвали это устройство самогладильным. Папа очень обрадовался нашему подарку.

Он осмотрел его со всех сторон и похлопал меня по плечу.

— Прекрасная идея! — сказал он. — За это я вас всех приглашаю на мороженое. Маму с Эвой тоже.

Уже неделю папа пользуется самогладильным аппаратом. Вечером мы с Магдой всегда следим за тем, чтобы он не забыл вложить брюки в аппарат. А папа вложит и вздыхает. Мы догадываемся, что, наверное, от восхищения.

Но, к сожалению, с нашим папой все не так просто. Сегодня, когда папа утром отвертывал гайки, он снова вздохнул и спросил, не имеем ли мы что-нибудь против того, чтобы этот аппарат отнести в Музей техники.

— Зачем? — удивились мы.

— Чтобы и другие люди его увидели и могли использовать такое необыкновенное и прекрасное изобретение.

Нам немного было жаль, но мы не хотели быть эгоистами, поэтому согласились. Видимо, папа его все же туда отнес, потому что вечером, когда мы вернулись со сбора, его уже не было. Самогладильного аппарата, конечно. Папа был. Он сидел в кухне и точил ножики в мясорубке, а то мама вчера жаловалась, что они затупились.

— А где аппарат? — спросил я, когда увидел, что самогладильного устройства нет на обычном месте — за буфетом. — Ты его отнес в музей?

— Отнес, — буркнул папа.

— И что? Они обрадовались?

— Обрадовались? Ах, да! Конечно… Ясно, что обрадовались.

— А ты?

— Что я?

— Ну а ты?.. Разве тебе не жалко, что ты его отнес? Скажи, папа, тебе не жалко?

Папа не ответил. Видно, сегодня у него не было желания разговаривать.

Я подумал, что, вероятно, он грустит из-за того, что отнес аппарат, и я должен его утешить. Я подошел и поцеловал папу в макушку.

— Не переживай, папа, на следующий год я тебе сделаю точно такой же! — сказал я.

Но папа снова вздохнул. Даже вроде бы не обрадовался. Видно, был сильно занят этими ножиками. Похоже, что они очень затупились.

Где двадцать четвертый?

се мы теперь знаем, что наша учительница волшебница. А откуда знаем?

Вот откуда. В четверг учительница нам сказала:

— Я договорилась на субботу с солнцем. Оно будет нам светить, когда мы поедем на экскурсию в лес.

— Вы, наверное, шутите, — сказал Рыбка.