Энеида. Приключения Энея (СИ)

И обернувшись к Энею, напутствовал живого:

- Ты наша гордость! Пусть судьба твоя будет счастливей! Иди!

Когда Деифоб растворился во мгле, Сивилла обратилась к Энею:

- С этого места идут две дороги. Правая приведет нас к Елисейским полям, которые часто называют Элизиумом. Там нашли покой праведные души. Левой дорогой преступные души идут в Тартар, где их ждут мучения и воздаяние за все, совершенное при жизни.

Герой посмотрел налево и под скалистой кручей увидел город, окруженный тремя высокими стенами, вокруг которых текла огненная река Флегетон. Из Тартара доносились крики боли и свист плетей, скрежет железа и лязг металла.

- Что там происходит? - спросил Эней, указывая на Тартар.

- Вообще-то чистым душам вход туда запрещен, но милостивая Геката однажды провела меня за эти стены и показала, как вершится возмездие богов. Сначала души встречает Радамант, который заставляет всех попавших к нему в руки сознаться во всех преступлениях. Его помощница Тисифона хлещет виновных бичом или подносит к лицу жертв ядовитых змей и скорпионов. Затем распахиваются ворота, и грешник попадает в глубокий провал, ведущий собственно в Тартар, в бездну, на дне которой в мучениях корчатся древние титаны. Я видела, как страдают некоторые из них, и никому не пожелаю стать свидетелем этого зрелища. Ближе к поверхности мучаются души людей.

- Каких?

- Муки ждут тех, кто при жизни преследовал братьев или ударил отца, предал царя или был одержим жадностью, или осквернил брачное ложе... Каждому предусмотрены разные казни. Одних распинают, привязывая к спицам колес, других заставляют носить неподъемные камни, третьих ... Да если бы я сто языков имела, то не смогла бы пересказать всех кар, ждущих преступников. Пошли дальше, наш путь скоро завершится.

И действительно, пока жрица рассказывала, они почти дошли до высокой стены, окружающей Элизиум. По приказу Сивиллы они остановились у входных ворот, и тут Эней оставил золотую ветвь, которую принес с собой из мира живых.

Лишь после этого троянец переступил через порог и оказался на обширной зеленой равнине. После проделанного во мраке пути зелень трав и листьев многочисленных дубрав казалась особенно яркой, а в вышине светило солнце.

- Солнце под землей! Как это возможно? - удивился Эней.

- Это не Гелиос, - усмехнулась жрица. - Разве ты не видишь, что его лучи отливают багрянцем? В этом мире свое светило и свои звезды. Не удивляйся этому!

Как вскоре заметил троянец, этот дивный край вовсе не был безлюдным. Многочисленные жители Элизиума, не обратившие на живых никакого внимания, отличались красотой и силой. Одни из них занимались гимнастикой на полянах, другие боролись на посыпанных песком аренах, третьи танцевали или играли на музыкальных инструментах. Много групп мужчин пировали, возлежа на ложах.

Длинными рядами стояли пустые колесницы, радом с каждой в землю было воткнуто боевое копье, а вокруг паслись упряжные кони.

- Кто при жизни любил оружие и колесницы, получает их и в загробном мире, и кто любил разводить коней, не остается тут без любимого дела, - произнесла Сивилла.

- Кто эти люди? - спросил Эней, уже зная ответ.

- Воины, погибшие при защите родины, жрецы, хранившие при жизни чистоту, и пророки, вещавшие только истину. Мастера, посвятившие всю жизнь служению различным искусствам... В общем, все те, кто оставил о себе добрую память в мире живой жизни. Есть тут и твои предки, рожденные в счастливые для Трои годы... Пошли поищем твоего отца.

Подойдя к ближайшей компании, сидевшей вокруг игравшего на лире музыканта, Сивилла дождалась тишины, а потом спросила:

- Блаженные души, прошу вас, укажите, где мы сможем найти Анхиза? Ради встречи с ним пришли мы сюда, спустившись во владения Аида.

- У нас нет постоянных жилищ, - ответил ей музыкант. - Мы живем в тенистых рощах и на берегах рек, спим там, где трава мягче, и затем идем туда, где вид приятнее глазу. Впрочем, вам, наверное, надо перейти вон тот хребет и спуститься с холмов на зеленую равнину.

Поблагодарив музыканта, Эней пошел в указанном направлении, и действительно, перейдя через невысокие холмы, заметил фигуру отца, стоявшего на краю изумрудной долины, раскинувшейся между гор и холмов, отделявших ее от остального мира.

Призрачный Анхиз выглядел заметно моложе, чем в момент своей смерти. Пропала седина из его волос, распрямилась согнутая пережитыми годами и бедами спина, налились силой мышцы. Он вновь был тем могучим воином и красавцем, каким сохранили его детские воспоминания Энея.

Подперев голову рукой, Анхиз внимательно наблюдал за душами, которые обитали в долине. Почувствовав чье-то появление за спиной, он поднялся и обернулся. Узнав сына, он расплылся в улыбке и даже прослезился от радости.