Энергия. Трансформации силы, метаморфозы понятия

В так называемых сочинениях по теории культуры у Фрейда изначально важное место занимал антагонизм между охваченной влечениями природой и вытесняющей влечения культурой. В трактате «„Культурная“ сексуальная мораль и современная нервозность» он решительно выступил против требования максимального обуздания влечений, выводимого из христианской религии. Через замещение сексуальных энергий культурными целями, «сублимацию», культурная работа, конечно, получает в свое распоряжение «силы невероятных размеров». Но этот процесс замещения, несомненно, не может продолжаться безгранично – точно так же как превращение тепла в механическую работу в наших машинах. Какая-то мера прямого полового удовлетворения представляется необходимой для подавляющего большинства, и отказ от этой индивидуально варьирующей меры карается явлениями, которые из-за их функционального вреда и субъективно неприемлемого характера мы должны причислить к болезненным состояниям110.

Идею, что неврастения является болезнью цивилизации par excellence, следует рассматривать в контексте тогдашней психиатрической критики цивилизации. Однако, постулируя сексуальную этиологию неврастении, Фрейд открыл возможность, помимо одних лишь наследственных, учитывать также социальные и культурные факторы ее возникновения111. Даже если нельзя надеяться когда-либо преодолеть антагонизм природы и культуры, важной задачей остается «найти целесообразный, т. е. приносящий счастье, баланс между этими индивидуальными притязаниями и культурными требованиями масс; одна из его [человечества] судьбоносных проблем состоит в том, достижим ли такой баланс с помощью определенной организации культуры – или это непримиримый конфликт»112.

Для Фрейда неврастения является выражением отчуждения от «естественных» потребностей влечения – динамика, которая, однако, вместо того чтобы сознательно восприниматься и преодолеваться, вытесняется и, таким образом, становится причиной неврозов. При этом упускается из виду «самый значимый из этиологически действенных моментов», а именно «вредоносное подавление половой жизни у культурных народов»113.

Военные неврозы и в целом травматические неврозы Фрейд также рассматривал в экономическом аспекте, полагая, что они вызваны слишком интенсивным шоком, волной возбуждения, перехлестывающей возможности отдельного человека.

В психологии масс у Фрейда также находит применение энергетика заражения и внушаемости, посредством которой высвобождаются подавленные аффекты и скопившиеся энергии.

6. Сопоставление с использованием понятия силы у Ницше

Уже у Ницше тематика физиологических, механических и психических сил в физиологически укорененных судьбах влечений и в телесной сфере стала путеводной нитью для мысли114. Болезнь и Ницше, и Фрейд возводили к тому, что важные аффекты и влечения сдерживаются, подавляются с позиции культуры и тем самым лишаются своего естественного силового потенциала. Следуя концепции Роберта Майера (1876), согласно которой в организме непрерывно образуется сила, то и дело требующая «высвобождения» (Ausl"osung), Ницше подчеркивал, что человечеству больше всего навредили не сами эти высвобождения, а динамика «предотвращенного освобождения»115. Фрейд в связи с лечением истерии говорил о неотреагированных накопившихся аффектах; при этом адекватная реакция позволила бы дать аффектам катартическую разрядку и таким образом высвободить ценные силы. Оба выступали против отрицания свойственных человеку тенденций к агрессивным и деструктивным влечениям, а также реабилитировали эрос, причем они не хотели обходиться одним только удовлетворением влечений, но видели в частичном переносе (Verschiebung) энергий влечения в область духовного – оба в этой связи говорили о «сублимации» – высокую форму жизнеутверждения. Не умерщвление влечения, но формовка, выстраивание влечения! – такова формула освобождения у Ницше. Фрейд также выступал против отрицания влечений или тем более умерщвления влечений а-ля Шопенгауэр и в своем позднем творчестве сформулировал программное требование: «Где было Оно, должно стать Я»; при этом он сравнивал Оно с «бурлящим котлом влечений», а его культивацию – с «осушением Зёйдер-Зе»116.

Но все же между Ницше и Фрейдом117 – в том числе и даже в особенности в связи с парадигмой силы – имеются отчетливые различия118. В развитии установок обоих мыслителей по отношению к физиологии можно обнаружить смену направления. Ницше разрабатывал «разоблачительную психологию», пока ему не открылась перспектива новой «физиопсихологии», которая в конце концов вылилась в физиологизм. Фрейд, напротив, отдалился от физиологии, еще какое-то время ориентировался на нейрофизиологическую психологию, чтобы в «Толковании сновидений» предъявить чистую психологию бессознательного; но в итоге он не оставлял проекта наведения мостов между неврологией и психологией; эти его исследования нашли продолжение в современном дискурсе нейронаук119.