Энергоэволюционизм

И вот этого спотыкающегося человека Аристотель позиционировал как «животное политическое». По Аристотелю, государство предшествует человеку, существовать в составе государства свойственно для человека. То есть государство и человек выступают друг по отношению к другу как общее к частному, и более того можно рискнуть — как первичное к вторичному. Скорее человек есть порождение государства, нежели наоборот.

И семисот лет не прошло — появился Плотин. Редкого была качества голова; как, впрочем, и все нами упомянутые. Философию Плотина можно назвать антично-синтетической. Главное — он полагал, что всему есть Единое первооснование. Что все ноги растут из одного куста. Все сущее — это нисходящая иерархия Единого, каковое Единое выше даже Космоса в неизреченной сущности своей (слово «сущность» мы употребляем сейчас не в философском смысле, а в библейском обороте). И материя — это низший уровень единой иерархии. Единое не то чтобы даже правит всем — оно проявляет и реализует себя во всем. То есть все что есть — это агрегатные состояния Единого. Это даже круче, чем у Пифагора или Платона.

Вот Пифагор считал, что Бог есть число. Не лишено! Информация — она вроде и есть, а вроде в материальном смысле ее и нет. Есть число «четыре» — и его не убьешь, не пощупаешь, им не завладеешь, оно пребудет вечно. А мир существует по законам чисел, подчинен соотношениям чисел. Все математические обсчеты, все формулы и уравнения с графиками, которыми современная физика выражает устройство нашего Универсума — все это идет от Пифагора!

Плотин недаром же называется неоплатоником — он обобщил всех, кого мог, но суть философии Платона и Пифагора прежде всего, что мы должны запомнить. Единое есть источник и суть всего, и это Единое в современном лексиконе может быть определено как информационно-энергетическое Единое. Оно нематериально, над-материально, над-бытийно, но есть тот источник и тот закон, из которого все и происходит. Во.

Потом наступил длинный и дурной период пустоболтства о божественном и греховном. Рухнула культура, ну и философия рухнула. Каких-то полторы тысячи лет — и сэр Фрэнсис Бэкон пишет «Новый Органон». И связывает философию с жизнью человека как переделкой природы. Философия — чтоб помогать брать блага у суровой природы. Вот кто реальный прародитель инструментализма! «Знание — сила!» — сообщил философ. Информация о мире неотделима от переделки мира. Развитие знаний и науки — есть средство для преобразования природы по разумению человека и в нуждах человека. То есть: информация, человек и природопреобразование сведены воедино.

И вот уже Новое Время, век просвещения, и один из четырех величайших мудрецов всех времен и народов (по европейской табели о рангах), Гегель, оформляет диалектику в канон, и все образованные люди пытаются освоиться с той мыслью, что одно переходит в другое, все течет и изменяется (ау Гераклиту), любое явление имеет как минимум две стороны и т.д.

А чуть перед Гегелем Кант, другой из той же мудрой суперчетверки, произнес свое знаменитое, что лишь две вещи непостижимы уму — звездное небо надо мной и категорический императив внутри меня. Устройство Космоса и человеческая психология связаны здесь единой постановкой проблемы.

И наступает великий XIX век! И Ламарк создает свою теорию эволюции. А Дарвин создает более детализованную, добросовестнее продуманную эволюцию, и все в толпе забывают, что основу всю заложил Ламарк, что идею ту же оформил Уоллес, их отлично знает наука, но место на знамени только для одного имени: Дарвин! Наука объявляет, что человек есть плод и продукт эволюции природы.

И вот тут, вот тут, вот тут начинают проявляться контуры энергоэволюционизма, хотя слова такого еще долго не будет!

Во-первых, великий систематик Спенсер продлит принцип эволюции в обе стороны от живой природы, от биологии. И объявит, что эволюционирующая материя существует в трех формах: во-первых, материя косная, мертвая, неорганическая; во-вторых, материя живая, органическая; и в-третьих, высшая форма материи — это материя социальная, а она включает все социальные институты в их функциях и отношениях. Спенсер провозгласил единство эволюционирующей материи Вселенной.

Не только эволюция организмов есть развитие от простого к сложному. Но и вся материальная Вселенная подчинена этому закону, развивается от простого к сложному по этому закону, и самое простое — это мельчайшие неделимые частицы материи, атомы, — а самое сложное это государства с их культурой, их институтами, их законами и моралью.

М-да, но встает философский вопрос: пусть это все так, но куда оно развивается, и зачем оно развивается, и с чего это началось, а главное — чем это, черт возьми, кончится? И тут наука не в курсе дела. Современная, XIX века наука, полагала Вселенную вечной. Без конца и без начала во времени и пространстве. И это слегка огорчало и озадачивало горячие умы.