Энгельс – теоретик

С появлением на Западе в эпоху Возрождения благоприятных условий для развития науки начинается процесс быстрой дифференциации наук, прерванный за тысячу лет перед тем. Следовательно, диалектике «пришлось дожидаться» и здесь истории, в данном случае целое тысячелетие. Аналитический подход к природе Энгельс характеризовал тем, что для познания частностей необходимо вырывать их из их естественной или исторической связи и исследовать каждую в отдельности по ее свойствам, по ее особым причинам и следствиям и т.д. «В этом состоит прежде всего задача естествознания и исторического исследования, т.е. тех отраслей науки, которые по вполне понятным причинам занимали у греков классических времен лишь подчиненное место… Разложение природы на ее отдельные части, разделение различных процессов и предметов природы на определенные классы, исследование внутреннего строения органических тел по их многообразным анатомическим формам – все это было основным условием тех исполинских успехов, которые были достигнуты в области познания природы за последние четыреста лет»[55].

Но аналитический способ привел к выработке привычки рассматривать вещи и явления природы вне их великой общей связи, как неизменные, неподвижные, мертвые. Такая привычка выразилась в метафизическом способе мышления. Поэтому этот первый период естествознания как систематической науки, по Энгельсу, может быть определен как аналитический и вместе с тем метафизический, так как центром сложившегося на его основе своеобразного общего мировоззрения «является представление об абсолютной неизменяемости природы»[56]. Отсюда проистекает основное противоречие в развитии естествознания данного периода: «Революционное на первых порах естествознание оказалось перед насквозь консервативной природой»[57].

Противоречие это проявлялось в том, что хотя естествознание вместе с революционной тогда буржуазией выступило против засилья церкви, однако в силу отмеченных обстоятельств оно само еще глубоко увязало в теологии, причем метафизика, как и в других случаях, служила и здесь гносеологическим источником идеализма и поповщины (например, в случае концепций «первого толчка» и «божественного творения»).

На рубеже XVIII и XIX веков наступает новый период в развитии естествознания, важнейшей чертой которого является проникновение в науку о природе идей развития и всеобщей связи. Сначала эти идеи носят локальный характер и проникают в различные отрасли науки независимо одни от других. Энгельс называет этот процесс пробиванием «брешей» в старом, окаменелом, метафизическом мировоззрении. Такие бреши пробиваются – начиная с середины XVIII века до конца первой трети XIX века – в астрономии, химии, физике, биологии, геологии, географии. Затем они как бы суммируются и вместе с тремя великими открытиями второй трети XIX века – клеточной теорией, учением о превращении энергии и дарвинизмом – приводят к крушению всей старой метафизики в целом.

Но в силу новых исторических условий, сложившихся в странах Западной Европы после политической победы буржуазии и выхода пролетариата на историческую арену, диалектика встречает препятствия на пути проникновения в естественные науки. Буржуазные идеологи, напуганные ее революционным характером, выбрасывают ее за борт вместе с гегельянством «как раз в тот самый момент, когда диалектический характер процессов природы стал непреодолимо навязываться мысли»[58].

Таким образом, в данном случае особенности идеологической борьбы классов в странах Западной Европы, резкое усиление реакционности пришедшей к власти буржуазии привели к тому, что переход от аналитической стадии познания природы к синтетической и соответственно от метафизического способа мышления естествоиспытателей к диалектическому был осложнен и задержан; в результате этого и здесь возник особый переходный период в развитии естествознания, основным противоречием которого явилось противоречие между объективным содержанием естественнонаучных открытий, подтверждающих диалектику природы, и субъективным моментом – способом мышления самих ученых, которые в своем подавляющем большинстве склонялись к старой метафизике. В силу этого диалектика могла проникать в естествознание только стихийным путем, помимо воли и желания самих естествоиспытателей.

По этой причине наступивший в начале XIX века второй период в развитии естествознания как систематической науки нельзя было бы назвать просто диалектическим, а следовало назвать стихийно-диалектическим. Свою роль Энгельс в значительной мере видел в том, чтобы вскрыть во всех подробностях основное противоречие в современном ему естествознании, указать пути и способы, какими можно преодолеть это противоречие, и самому своими трудами принять активное участие в этом деле.