Энигма. Беседы с героями современного музыкального мира

В связи с этим позволю небольшое отступление: важно правильно одеться для встречи с гостем программы, это ведь не ко мне приходит герой, а я к нему прихожу, поэтому мужчина или женщина, характер, национальность, возраст, все учитывается… Скажем, роскошное красное платье выдержит Лан Лан – для китайцев это особенно родной цвет радости и победы, а кого-нибудь другого, интроверта, этот цвет отвлечет и обеспокоит. Вообще все на интуиции и внутреннем ощущении собеседника… Ну как можно в доме на море у Бочелли днем появиться в парадном платье? Ведь это лето, пляжное настроение. И ясно, когда герой снимается дома, на берегу моря, в разгар летнего сезона, он и одет будет по-пляжному!

Июль 2018 года

Ирина: Андреа, у вас такой необыкновенный музыкальный дом, в каждом углу у вас инструменты, а сколько у вас роялей?

Андреа: Да, вы правы, в этом доме хранится много музыкальных инструментов и в этом доме всего два рояля. Музыкальный инструмент – это то, что меня всегда поражало, с детства. Еще когда я был совсем маленьким, то пытался играть на всем подряд. Родился я и вырос в деревне, поэтому мне не надо было много – взял полый стебелек, вот и флейта. Инструменты и мир звуков меня восхищают, вот почему в этом доме есть что-то вроде небольшой коллекции музыкальных инструментов.

Ирина: Правда, что вы всегда возите с собой флейту?

Андреа: Флейта что-то вроде моего верного товарища в дороге, и еще это прекрасный способ тренировать дыхательные мышцы. Так что, когда я остаюсь один в гримерной в день концерта, я разогреваю связки, а потом немного играю на флейте. И мне не скучно, и голос поддерживаю разогретым.

Ирина: Своеобразное упражнение вместо распевки?

Андреа: Да, именно так. Это упражнение, а также способ приятно провести время.

Ирина: Андреа, история вашей жизни очень необычна. Очевидно, что вы человек, «поцелованный всевышним». И в мире музыки вам удалось создать свой собственный уникальный образ. При этом известно, что ваша семья очень нетипична для Италии, в ней совсем не интересовались оперой.

Андреа: Знаете, я считаю, что любовь либо есть сразу, либо ее нет совсем, поэтому она для меня всегда с первого взгляда. Когда я первый раз услышал, как поет тенор, тогда сразу и влюбился в пение, в силу, которую передает голос. Когда в семье узнали про мою любовь, начали наперегонки мне дарить пластинки с записями опер. Так, с самого детства, я познакомился с великими голосами прошлого, начиная с Карузо, Беньямино Джильи, потом Дель Монако, Франко Корелли и другие наши современники, маэстро Паваротти, Пласидо Доминго, Каррерас – в общем, все эти голоса, которые сегодня я узнаю за долю секунды.

Ирина: А на каком инструменте вы начали заниматься музыкой?

Андреа: Я начал в шесть лет с фортепиано, точнее сказать, с органа. Когда по воскресеньям мы всей семьей ходили в церковь, премией мне было разрешение после мессы поиграть немного на органе. Эти звуки, которые доносились из труб так далеко от меня, меня просто завораживали. Потом я начал учиться играть на фортепиано. Дальше было сильное увлечение духовыми музыкальными инструментами – я немного играл на саксофоне, на флейте, но чуть-чуть, очень плохо. Единственным инструментом, на котором я учился играть серьезно, было фортепиано. Я учился много лет, а потом играл в ресторанах, когда был совсем молодым. Так что этот музыкальный инструмент я знаю лучше всего.

Ирина: У вас даже есть юридическое образование, но, в конце концов, вы полностью переключились на музыку. Кто повлиял на это решение? Франко Корелли или кто-то другой?

Андреа: Моя страсть к пению родилась, когда я был, можно сказать, еще в пеленках. Скорее всего, первым оперным голосом, который я услышал, был голос Марио Ланцы, но потом, годы спустя, когда я был уже подростком, голос, который меня поразил и сделал таким, какой я есть, принадлежал совершенно точно Франко Корелли. Этот голос такой естественный, такой честный, просто река, которая течет по велению сердца, все это Франко Корелли.

Ирина: Вы знаете, Андреа, как-то Криста Людвиг мне рассказывала, как она вместе с Марией Каллас и Франко Корелли записывала оперу «Тоска». И тогда примадонной, по своему поведению, была не Каллас, а именно Корелли.