Enigma (СИ)

После близости, он всегда леденеет. У него даже движения становятся какими-то четкими, механическими, как у мима. И он никогда не позволяет мне проявлять инициативы. К слову, мои руки по-прежнему всегда связаны или зафиксированы, и его «пунктик» ограничения движений своей жертвы никуда не исчез, несмотря на то, что Мак лишь однажды связал меня полностью снова. Меня пугало это состояние, когда все тело немеет, а тугие веревки врезаются в кожу. Но пытаться вырваться или высказать Макколэю все, что я о нем думаю – бессмысленно. Он даже бровью не поведет. Сделает так, как ему хочется. Или не сделает вообще, снова оставив меня умирать от желания, где-нибудь на пляже.

Я понимаю, что привязана не совсем к адекватному человеку, и уже просто свыклась с его «причудами». Я не влюблена, нет. Но я плыву по течению, и надеюсь, что скоро окажусь на земле обетованной. Я бы наслаждалась каждой секундой этого пути, что находится за пределами зоны моего комфорта, если бы не несколько «но»:

– Палач. То, что я увидела на экране, и то, какой жизнью живет моя сестра. Одна мысль о том, что она жива, и я когда-нибудь смогу обнять ее… не могу даже думать, не представляю, как это будет. Но у меня сердце разрывается от мыслей о ней. И я пока не знаю, как рассказать Макколэю правду, и одновременно не навредить ей. Палач сказал, что Карлайл – оружие, и явно намекнул на то, что он работает над чем-то мощным и смертоносным для всего мира. И вот тут мне просто хочется задать вопрос: какого черта на мои плечи взвалили ответственность за планету, если я со своей жизнью не могу разобраться? В любом случае, для меня нет никого важнее, чем мама и сестра… и я точно знаю, что в первую очередь буду действовать в их интересах.

– Сам Макколэй. То, что происходит между нами сейчас, трудно передать словами. Мои чувства к нему сродни зависимости, от которой хочется избавиться и, наконец, «включить мозги». Я пытаюсь понять его, пытаюсь угадать, какую игру он ведет: зачем создает иллюзию близости? Ведь мы оба знаем, что в любую секунду я могу быть снова заперта в стеклянной коробке, или унижена перед сворой Элитных ублюдков, и он… он хладнокровно рассмеется мне в лицо, несмотря на то, что сейчас его взгляды скорее полны отстраненной, но нежности… даже звучит странно, но это так. Словно со мной, он учится… отношениям между мужчиной и женщиной?

Что бы ни происходило сейчас, я ничего не забыла. Ни одну нанесенную им рану. Я просто… я в тупике, в лабиринте, из которого нет выхода.

Кстати, о лабиринтах.