Enigma (СИ)

– Я просто подумала, что ты похож на этот вулкан. Он выглядит спокойным и застывшим, – со стороны вулкан и правду выглядел, как несгибаемая гора. Лишь слои пара выдавали его истинное предназначение. – Но в любой момент может взорваться…

– Или потухнуть, – закончил Карлайл.

А потом мы целовались до тех пор, пока солнце не скрылось за горизонтом.

Засыпая на его теплой груди, я плакала, ощущая себя уязвимой и влюбленной, счастливой.

Я не имела на это права, учитывая то, что на самом деле происходит в моей жизни.

Не имела права, потому что не ощущала, что он чувствует нечто похожее. Макколэй играет роль. Изображает чувства. Имитирует их. Я просто знаю это, но закрываю глаза…

Перед тем, как погрузиться в сон, я закинула на него ногу и прижалась так сильно, насколько это возможно. Кажется, он прошептал:

– Анаханта^[12].

3 июля. Терраса

Почти неделю Карлайл не выходил из лаборатории…

У меня нехорошее предчувствие.

Когда он, наконец, вышел, я сначала не узнала Мака: налитые кровью белки, вздувшиеся вены. Ему стоит чаще бывать на солнце… сейчас ему уже легче.

Но я не перестаю задаваться вопросом: кто он?

«– Не забывай о том, что у меня тоже есть чем надавить на тебя, Мак. Ты этого хочешь? Думаешь, никто не знает твой секрет? Кто знает, может, ты сам скоро станешь лабораторной крысой… есть повод, не так ли?» – вспомнились слова Джеймса.

«Я приоткрою тебе завесу тайны: он – ядерная бомба. Если ты не примешь нашу сторону, все потеряет смысл. Все исчезнет», – а это уже версия Палача.

Я очень сильно запуталась.

И окончательно меня добило то, что на мой Носитель наконец пришло доказательство того, что встреча с Палачом была не страшным кошмаром:

«Привет, мое прекрасное Создание.

Готова сыграть?

Скоро ты откроешь ларец Пандоры…»

То, что я прочитала, мне не понравилось.

И я не знала, как поступлю дальше…

Макколэй

Я могу часами смотреть на нее. На Сакуру.

Сжимать ее ладонь, наблюдая затем, как касаются ее лица иллюзорные лучи солнца. Я поместил ее в спальню за стеклом, чтобы она начала постепенно привыкать к другой обстановке, имитирующую настоящую жизнь, не в вакууме.

Мне хотелось как можно скорее показать ей реальный мир, перевести на другие этапы развития, но это пока невозможно. Она не закончена. Я собрал не все частички сложнейшей головоломки, не предусмотрел всех мелочей…

И пока не могу продолжать полноценную работу. Здесь нужна ювелирная огранка, ни малейшей ошибки в коде, иначе все разрушится.

Это нелегко, чувствовать, как разваливаешься на части. Медленно, по кусочкам. Уровень моей осознанности стремительно падает, и я еще не знаю, как именно произойдет отторжение чипа – либо мгновенная смерть, либо жизнь… та жизнь, которая была у меня до операции.

Я любил эту жизнь. Просто… изменился.

Теперь я тот, кто не посмеет прервать программу.

Они на меня рассчитывают. Те, кто стоит за кулисами, и смеются над этим театром абсурда, что мы называем жизнью…

Так или иначе, исход близок. Нам пора лететь в Швейцарию, потому что после проведенной ночи на вершине вулкана вместе с Энигмой, я понял одно: она готова. Она стала моей ручной девочкой, моей безвольной игрушкой, будучи при этом живым человеком. Но подобно моим созданиям, она близка к тому, чтобы сделать все, о чем попрошу.

И я не могу больше выносить зависимость физической оболочки от гормонов, выбрасываемых кровь, во время сексуального контакта с ней.

Мы стали слишком близки, и это, наверное, было неизбежно. Коварный замысел отца удался? Не совсем.

Ведь я знаю, что выбрал ее, как только увидел. Узнал ее взгляд, ощутив мощнейшее дежа вю в своей жизни.