Энигматист <Дело о Божьей Матери>

Захлопнув крышку ноутбука, Глеб понял, что падает от усталости. Да, неделька выдалась еще та. Скорей бы выходные.

Наступила суббота, однако Лучко с самого утра прибыл на службу и принялся разбирать документы. Поток бумаг казался бесконечным. Чем больше отчетов писал капитан, тем меньше времени оставалось у него на реальную сыскную работу. И, соответственно, наоборот. Другое дело выходной. Лучко давно дал себе слово: уж если он не может провести этот день с семьей, то просто обязан потратить его на что-нибудь полезное.

Установив самому себе нечто вроде «бумажного лимита», он ровно через два часа отложил постылую писанину и переключился на занятия поинтереснее.

Первым делом он снова проверил, не появились ли в базе данных следы кортика, которым убили охранника Третьяковской галереи. А вдруг?

Настойчивость, пусть даже на грани упрямства, — великое дело. Лучко любил повторять где-то позаимствованную мысль о том, что для скорейшего достижения успеха надо удвоить количество неудач. Ведь каждая из них, по глубокому убеждению капитана, лишь приближает к цели.

Да, искать злодеев гораздо приятнее, чем заниматься чистописанием. Насвистывая, капитан ввел запрос по поводу кортика и решил сделать небольшой перерыв на чай вприкуску с предусмотрительно купленным глазированным сырком, наполненным вареной сгущенкой.

Основательные во всем, от войны до молитвы, римляне частью позаимствовали у покоренных народов, а частью сами понапридумывали себе богов почти на все случаи жизни. Узкая специализация небожителей привела к тому, что в домашних пантеонах уже не хватало места для статуй и изображений всех без исключения нужных и полезных покровителей.

Одно божество отвечало за то, чтобы дети целыми и невредимыми возвращались домой, другое ведало исключительно переменами в настроении юго-западного ветра, третье заставляло бить из-под земли ключи, четвертое заведовало дверными порогами и петлями, пятое заботилось о том, чтобы городская канализация — Cloaca Maxima — никогда не засорялась, шестое радело о неуклонном росте личных доходов, седьмое следило за должным состоянием половых щеток, восьмое оберегало от лихорадки, девятое будило в человеке ревность, десятое регулировало месячные и так далее.

Но вот что удивительно. Ни римляне, ни даже обладавшие куда более буйным воображением греки так и не сподобились завести себе специального бога Одиночества. Неужели оно их совсем не тяготило? Разве одиночество не заслуживает отдельного бога? Этакого безжалостного идола, который запечатывает души несчастных в небьющиеся сосуды и разбрасывает их как можно дальше друг от друга.

Так и не дождавшись от внутреннего голоса ответа на поставленный вопрос, Глеб откинул одеяло и, нащупав тапочки, отправился в душ. Там его взгляд упал на полочку с принадлежностями, среди которых обнаружился дамский шампунь. Ее шампунь.

Выходные лишили его возможности с головой погрузиться в спасительную суету рабочего дня, и теперь Глеб не находил себе места. Несмотря на все усилия, грустные мысли, как спам-рассылка, которую не остановишь никаким фильтром, беспрестанно лезли в голову. Черт возьми! Ему только тридцать восемь, и впереди еще полжизни. Но как сорвать с собственного сердца табличку «Все кончено» и снова развернуть ее стороной, где написано «Все только начинается»? И что для этого нужно сделать?

С огорчением убедившись в том, что ни ломоть ароматного «грюйера», ни идеально сваренный капучино, ни даже испытанный анальгетик в виде полплитки горького черного шоколада делу не помогли, и, не видя иных путей к избавлению, Глеб снова с головой ушел в работу, засев за подготовку к лекциям.

Ознакомившись с результатами запроса, капитан счел, что одна сводка заслуживает внимания.

Речь шла о потасовке, случившейся возле подмосковной деревушки Осеево, примерно в двадцати километрах от кольцевой дороги. Две семьи москвичей устроили пикник на лесной опушке. Подошедшие к ним молодые люди заявили о своих правах на это место и предложили отдыхающим покинуть поляну. Туристы отказались, мол, мы первыми ее заняли. Слово за слово, завязалась ссора. Один из молодых людей выхватил нож и нанес легкое ранение руки гражданину Жилину M. М. Кое-как отбившись от агрессоров, москвичи сочли за благо удалиться, но подали заявление. Один из потерпевших — бывший офицер — опознал оружие нападавшего. Это был кортик.

Капитан почесал в затылке. Хм, а где у нас это Хрен-те-гдеево? Ага, Щелковский район. Так, с виду вроде обычная бытовуха, но на всякий случай надо бы запросить приметы хулиганов. С кортиком на людей далеко не каждый день бросаются.

В понедельник, проверив перед началом работы почтовый ящик, Стольцев обнаружил письмо от Хелиотиса. Оказывается, грек не поленился и съездил-таки в пару афонских монастырей, где хранились крупнейшие собрания византийских манускриптов. В одной из библиотек ему посчастливилось найти несколько любопытных документов, текст которых, с любезного разрешения монахов, удалось переснять. Хелиотис прислал два вложенных файла.