Енисей - река сибирская

Долго ли, коротко ли шла челобитная до столицы, но наконец красноярцы дождались подкрепления. Привезли им также запасы панцырей, шлемов, ружей, дротиков и даже барабанов. После этого враждебные племена, так долго досаждавшие казакам, были оттеснены в дальние степи.

Но тут новая беда обрушилась на горожан: воры-воеводы. Воеводы в Красноярск назначались на два года. Не теряя времени, они поглубже запускали лапу в городскую казну, старались выжать из горожан побольше и набить себе карман потуже. Терпели, терпели красноярцы и не выдержали: в городе возникла "шатость", вспыхнул красноярский бунт 1695–1698 годов.

А дело началось вот с чего. Красноярцы узнали, что их воевода Алексей Башковский стал продавать враждебным племенам… свинец и порох. Изменника выгнали вон, а для управления городскими делами избрали "думу".

Но прошло немного времени, и в Красноярск явился новый воевода. Каково же было негодование красноярцев, когда они узнали, что теперь суд и расправу над ними будет творить Мирон Башковский, брат изгнанного изменника!

Новый воевода для начала пригрозил "город выжечь и вырубить". Горожане молча выслушали угрозу, а глубокой ночью загудел тревожный набат. Народ бежал к воеводскому двору. Перепуганный воевода заперся там вместе со своими приспешниками и долго сидел в осаде, "убоясь от красноярцев себе смертного убойства". Наконец ему удалось удрать из города. Красноярцы вздохнули было свободно. Увы! Явился еще один воевода, Семен Дурново, который начал так свирепствовать, что некоторые жители убежали из города, а окрестные племена откочевали в горы, подальше от греха…

Но нелегко было сломить свободолюбивых красноярцев. Однажды снова зашумела городская площадь. Одни предлагали прогнать Дурново, другие, зная, что он вряд ли захочет убраться подобру-поздорову, предлагали "посадить его в воду", то-есть утопить.

И вот уже толпа врывается в воеводские покои. Дурново за волосы волокут к Енисею, осыпая бранью и побоями. Быть бы воеводе на дне с камнем на шее, если бы некоторые горожане не заступились за него, опасаясь расплаты. Кончилось тем, что избитого палками Дурново бросили в лодку и оттолкнули ее от берега. Красноярцы любили свободу и умели за нее постоять!

Сибирские власти всполошились, отправили в Красноярск "сыщиков", которые должны были сыскать и примерно наказать бунтарей. Но не тут-то было! Красноярцы встретили сыщиков верстах в сорока от города. О том, что при этом произошло, рассказывает челобитная самих сыщиков царю. Сыщики пишут, что их встретили "с невежеством, с криком, с шумом, что они нас, холопей твоих, в Красноярск не пропустят и послушны ни в чем не будут и в розыск себя никого не дадут".

За красноярским бунтом следили жители других сибирских городов, которым тоже становилось невмоготу от воеводских притеснений. Бунтовали люди в Селенгинском и Удинском острогах, гонцы пробирались оттуда в Красноярск. Больших трудов стоило властям подавить сибирскую "шатость".

…Однажды вдоль ограды старого собора, на том самом месте, откуда, по преданию, красноярцы оттолкнули лодку с воеводой Дурново, прогуливались двое. Много лет прошло со времен бунта, но собеседники разговаривали о событиях минувших дней так горячо и взволнованно, как будто сами были их участниками.

— Это прелесть! — говорил один из них. — Вот это картина! Я представляю себе чудный летний день. Енисей в полном, величественном разливе. Огромная толпа взбунтовавшихся на берегу — тут и стар, в млад, и женщины: посадили свое начальство в дощаник и отпихнули его от берега. И с берега летят камни в отъезжающих, а воздух насыщен насмешками и улюлюканьем. Доктор, ведь это прелесть, красота!

Тот из собеседников, к которому относились эти слова — известный красноярский врач Крутовский, — с увлечением воскликнул:

— Василий Иванович, вы должны написать картину о красноярском бунте!

Василий Иванович Суриков и сам не раз думал об этом. Он даже сделал два первых наброска и собирался продолжать работу "ад картиной, которая была ему особенно близка по духу: ведь среди главарей красноярского бунта были его предки, казаки Петр и Илья Суриковы, род которых начинался еще от дружинников Ермака.

Великий русский художник родился в Красноярске в 1848 году. Невзрачный двухэтажный дом с небольшими окнами, где жили его родители, сохранился до сих пор, и теперь в нем музей.

О Сурикове один писатель сказал, что это был художник XX века, детство и юность которого прошли в XVI и XVII веках русской истории. И это не пустые слова.

Жизнь сибиряка в середине прошлого столетия была простой, трудной, суровой. Чтобы посеять хлеб, надо было корчевать тайгу. Чтобы не замерзнуть, нужно было самому ставить прочную избу, рубить на зиму уйму дров. Чтобы промышлять зверя, надо было не бояться встречи один на один с самим "хозяином" — медведем. Чтобы добыть рыбы, нужно было не робеть в бурю, когда огромные волны гуляют по Енисею. Разве такая жизнь не заставляла вспомнить о ранних временах русской истории?