Эннера

— Мира! — настойчивый возглас Адана вернул в реальность. Если он что-то и ответил на её вопрос, она просто не услышала. Удивленно таращилась на него, не понимая, когда на их столике успели появиться два стакана. — Что с тобой? Ты в порядке?

В воздухе запахло алкоголем.

— Не совсем. Поэтому давай выпьем, — она подхватила ближний к ней коктейль, подняла стакан, едва не расплескав содержимое. Натянуто улыбнулась. — А ещё лучше — давай напьёмся. Забудем обо всём, а? И повод есть. У меня будет ребёнок.

Время летело.

Они и не заметили, как «Нольд» наполнился людьми. Беспечно болтали, сменили десяток тем, делились новостями и планами. Смеялись, подтрунивая друг над другом.

У Адана получилось развеять её сомнения, вселить уверенность. У неё — перестать сыпать обвинениями, понять и принять причины, по которым он никогда не сможет быть с Таль. И что дело вовсе не в Роми. И даже пообещать Адану попробовать подружиться с ней взамен на его обещание принять перемены и позволить себе стать собой.

Вместе удалось поверить, что рано или поздно время всё расставит по своим местам. Что когда-нибудь они обязательно снова соберутся вместе. Адан, она, Ллэр, Таль, Роми, Алэй, как в ту ночь на террасе замка. Вспомнят прошлое, расскажут о настоящем. Улыбнутся, осознав, что каждый из них давно перевернул страницу. Что независимо от того, вместе они или порознь, они навсегда останутся одним целым, историей. Единственными, кому известна вся правда о гибели Тмиора и возрождении Эннеры.

Они ничего не заметили даже тогда, когда голоса вокруг смолкли. Когда повисла неожиданная, мрачная тишина. Когда полумрак бара осветился яркими, короткими вспышками.

Адан среагировал первым. Успел что-то крикнуть, повалить Миру на пол, накрывая её тело своим. А потом, ещё не до конца осознавая, что произошло, она машинально перенесла обоих подальше от «Нольда». За Сферу, к прозрачному куполу, под питательные лучи.

Только всё равно слишком поздно.

Мира сидела на песке, поджав под себя ноги, обхватив плечи руками, и раскачивалась, как маятник. Адан лежал рядом, нелепо раскинув руки. Светлая рубашка была залита фиолетовой кровью. В остекленевших глазах маленькими сиреневыми точками отражалась луна. На губах застыла усмешка, как будто он сам не верил в то, что случилось.

Адан умер сразу — ещё в «Нольде», когда, спасая, накрыл её собой. А Мира каждой клеточкой чувствовала, как оборвалась жизнь: сначала остановилось его сердце, а потом её, разрывая связь биополей. Через миг оно забилось опять — быстрее, сильнее, — и следом пришла боль. Острая, жгучая, словно огромной иглой проткнули насквозь, придавили к земле, заставляя умирать снова и снова.

Смерть — страшное слово. Безнадёжное, непоправимое, ужасное. Теперь Мира знала, что это такое. Каково это — умереть. Каково это, когда умирает близкий и родной человек.

Она не могла отвести взгляда от неподвижного тела, не могла даже подняться. Потеряла счёт времени, не понимая, сколько минут или, может, часов просидела вот так. А потом всё-таки сумела выдавить из себя слабый шёпот, переходящий в крик:

— Э-э-эль!..

Ллэр появился мгновенно в нескольких шагах, спиной к Адану. Испуганный, бледный — кажется, Мира не просто позвала, а передала ему часть боли, выплеснула её в крике.

— Ты… — выдохнул он, в следующую секунду упал на песок рядом. Попытался одновременно обнять и осмотреть.

— Это Адан…

— Кровь — его? — сообразил Ллэр, но отпускать не спешил.

Мира кивнула, он бросил короткий взгляд назад через плечо, крепче прижал её к себе.

— Мы были в «Нольде», разговаривали. Потом… я… слишком поздно… — Она не смогла закончить предложение, практически силой обрывая кошмар последних секунд в баре. Уткнулась в плечо Ллэра, глотая слёзы.

Адана больше нет. Не будет. Никогда. Они не встретятся, чтобы поболтать. Ей больше не к кому и некуда приходить, чтобы посплетничать о бывших атради, ставших доа. У неё больше нет преданного друга, с кем можно поделиться последними новостями или посоветоваться. Они убили его. Убили Адана. Её Адана!

И ненависть затмила боль.

Уничтожить! Уничтожить их всех! Всех до одного. Сейчас же!

Мира оттолкнула Ллэра, вскочила на ноги. Уставилась на сверкающую в лунном свете Сферу, медленно надвигаясь на неё.

— Что ты задумала?

Она обернулась, взглядом умоляя не останавливать. Она должна это сделать. Обязана.

Ллэр кивнул, остался на песке.

Мира уже вскинула руки, когда путь преградила Таль. Приблизилась к ней вплотную, обхватила ладонями её лицо, вынуждая посмотреть в глаза.

— Нет, девочка моя. Нет. Погибнут люди. Те, кто ни в чём не виноват.

Мира зло мотнула головой. Люди? Эти сытые ублюдки, лившие жизни Адана? Это о них она должна думать? Их жалеть? Да ни за что!

— Послушай меня, — не унималась Таль. — Обещаю, что разберусь. Накажу тех, кто… — голос дрогнул. Глаза подозрительно блеснули, выдавая слёзы. — Сейчас важнее всего на свете ваш ребенок. Он — будущее. Смысл всего, — Таль перевела взгляд за спину Миры, крикнула, обращаясь уже не к ней: — Забери её отсюда!