Эннера

Зашелестел песок. Может, Ллэр вставал нарочито громко, может, слух обострился, но Мире показалось, что сейчас она слышит каждую песчинку, вздрагивающую от его движений.

Миг, и Ллэр уже стоял рядом, обнимая за плечи.

Ещё миг, и вместо сиреневого неба — чёрное с россыпью звёзд. Вокруг — тишина, нарушаемая только биением сердца.

Нэйла.

Мира выдохнула, потом жадно схватила ртом холодный воздух, как будто не могла надышаться. Или правда не могла. Ощущения вернулись в норму, ненависть и ярость исчезли. Только боль никуда не делась.

— Таль права, я не должна… — пробормотала Мира. Покачнулась и почувствовала, как её подхватили сильные руки. — Не выпускай меня отсюда. Вряд ли смогу остановиться, если окажусь там. А вы не справитесь, потому что… — она осеклась, вспоминая, что ещё сказала Таль. Замерла, боясь поднять на Ллэра глаза.

— Почему не сказала?..

Она не стала обманывать.

— Боялась твоей реакции. И всё ещё боюсь. Только… Я всё равно его оставлю, Эль, — Мира решилась посмотреть на него. — Не потому что он особенный. Потому что он наш.

Таким растерянным она его ещё не видела. Растерянным, удивлённым и, кажется, тоже напуганным.

— Это я должен бояться. И буду. За вас обоих, — Ллэр несколько раз моргнул, сглотнул. Обхватил её лицо ладонями, улыбнулся.

— Будешь? — зачем-то переспросила Мира.

— Буду.

— Значит, ты… рад? — спросила она, не до конца осознавая его реакцию.

— Ты ещё спрашиваешь!.. — Ллэр рассмеялся, легко коснулся губами её губ, обнял, приподнимая над землей, снова поцеловал. — Ещё бы! — Он осторожно опустил Миру. Отстранился, крепко сжимая её плечи. — Да, я… да.

Из груди вырвался вздох облегчения.

— Какая же я дура! — Тем, что она сейчас жива, тем, что у них родится малыш, тем, что вообще встретилась с Ллэром, она обязана Адану. Только теперь уже никогда не сможет даже просто сказать ему спасибо. — Адан… Он говорил, что ты обрадуешься, а я не верила. Мы ведь… Мы из-за меня туда пошли. Это я захотела, — она судорожно вздохнула. В отчаянии обняла Ллэра и расплакалась.

Он крепче прижал к себе, ничего не говоря. И Мира, больше не сдерживаясь, дала волю слезам. А потом они ещё долго стояли, обнявшись. Молчали.

Наконец Ллэр шепнул:

— Ты сказала, наш ребенок будет особенным.

— Так считает Таль, — она отступила назад, чтобы видеть его лицо. — Помнишь ночь, когда я привела тебя на пляж, и мы?.. — Ллэр кивнул, и Мира продолжила: — Таль уверена, что наши с тобой гены, помноженные на энергию доа после всех пережитых метаморфоз, плюс зачатие в мире тлай способны дать начало новой расе.

Он усмехнулся.

— И чем это нам всем грозит?

— Не знаю. Никто не знает, — Мира невольно улыбнулась. — Страшно?

— Да, — Ллэр улыбнулся в ответ. — И это совсем не смешно!

— Ты можешь отказаться, — она одарила его выразительным взглядом.

— Или рассердиться на подобные предложения, — ухмыльнулся он. — Да-да! Учти, ты от меня не отделаешься. Я никуда тебя… вас не отпущу. Просто знай. Тем более, — Ллэр лукаво оглянулся на поляну за спиной, снова посмотрел на Миру. — У меня как раз готов наш новый дом. Ну, почти готов. Думаю, Нэйла его примет. Хочешь посмотреть или пусть потом будет сюрприз?

Мира огляделась. Она могла вернуться на Эннеру. Наплевав на предупреждения Таль, разнести в пух и прах Сферу над Бэаром. Могла найти тех, кто виновен в убийстве Адана. Могла размазать их по стенам или заставить страдать, долго и мучительно лишая жизни.

Она могла сделать многое, позволив ярости одержать победу над разумом. Тлай умели ненавидеть. Без сожаления и страха преследовать, причинять боль. Но тлай умели и любить. Как и доа. И сейчас две половинки сошлись в едином мнении: рано или поздно гнев утихнет, уступая место раскаянию. Только ни одна сила во всех вселенных не сможет исправить сделанное, отмотать обратно. И уже ничто не вернёт Адана.

Он погиб, спасая её. Не раздумывая, отдал жизнь, чтобы жила она, чтобы её ребёнок появился на свет.

Таль права, сейчас важнее всего на свете их малыш. Он — будущее. Надежда. Смысл всего. Ради него Мира обязана найти силы смириться и продолжить дальше. Адан хотел бы того же. В этом она не сомневалась ни секунды.

Мира уверенно обхватила протянутую горячую ладонь, ласково улыбнулась Ллэру:

— Показывай, где будет наш новый дом.

Эпилог

Ровно два лунных месяца назад, день в день Роми узнала про гибель Адана. Встала и молча вышла из дома, ни на кого не глядя. А потом напилась в одиночестве, сидя в плетёном кресле-качалке на веранде.

После всех метаморфоз последних недель её организм реагировал на алкоголь иначе. Теоретически Роми всё ещё легко могла прогнать опьянение, но делать этого совсем не хотелось. Как и не хотелось забыться. Наоборот. В тот вечер она перебирала в памяти мгновения, как будто это должно было помочь ей найти хоть какой-нибудь смысл в случившемся.