Эннера

Тайна. Страх. Опасения… Такие неожиданные эмоции и чувства, которые не получалось игнорировать. Роми не находила объективных причин вмешиваться в дела Ллэра, и, вероятно, он был прав, говоря, что она лишь бестолково отвлекает, но если бы судьбе не было угодно её участие, карусель бы не завертелась именно в её, Роми, дежурство в Плеши. А значит, теперь она часть дела.

Роми закрыла глаза. Хотелось нырнуть обратно в сон, ненадолго убежать от бешеного поиска ответов. В этот момент она напомнила себе Миру. Девчонка тоже кричала, что хочет, чтобы ничего такого с ней не происходило. Чтобы всё было, как раньше. И вряд ли по-настоящему хотела.

Надо всё-таки просыпаться. Пойти к себе, принять душ, одеться в конце концов. Если через пару часов всё начнет повторяться, если её вновь выжмут как губку, высосут всю энергию, потом попытаются утопить в ядовитом море, вытащат под незнакомое и в то же время почти родное солнце чужого мира, то пусть при этом она хоть выглядит вменяемо, а не как бездомная оборванка.

Роми села. Потянулась. Зевнула.

— Доброе утро, — послышалось из дальнего тёмного угла.

От удивления она моргнула. Надо же! Ллэр заговорил первым. Не удержалась:

— Тебе тоже ночь пошла на пользу?

Ллэр хмыкнул.

— Кофе?

— По твоему рецепту?

— Не моя идея была заснуть на моём диване.

Роми встала, поправила халат. Приблизилась к письменному столу, за которым сидел Ллэр.

— Ладно, давай уже свой кофе.

— И никакой благодарности! — Он, ухмыляясь, протянул стакан. Светло-коричневый напиток оказался ледяным, абсолютно не похожим на кофе, но тем не менее вкусным и, главное, действительно бодрящим.

Несколько секунд она потягивала его, глядя то на Ллэра, то на разложенные по столу бумаги и книги, и даже заметила выглядывающий из-под вороха листов пластиковый угол чего-то, что вполне могло оказаться ноутбуком. Ллэр и техника? Вот это уже что-то новенькое!

Ллэр не сводил с неё мрачного взгляда.

— Ненормальная реакция Моря Истока, странное солнце Бэара, мёртвый наручник тайко. Доа Адан со всеми его непонятными способностями. Невесть кто Мира, светящаяся, как гирлянда, — неторопливо перечислила Роми. — Ты правда думал, что я просто уйду, если попросишь?

— А ты проснулась и сразу в бой.

— Конечно, я в бой. Ты втянул меня в какую-то хрень! — Настрой на конструктивный разговор улетучивался. Ллэр же оставался спокойным. — Верни наручник.

— Он не принадлежит тебе.

— О, конечно! Зато тебе — да?

— Рэм…

— Не называй меня Рэм.

— Хорошо, Ромиль. Пойди к себе. Умойся. Прими душ, долгий и холодный. Переоденься. Поешь обычной еды. И приходи. Поговорим.

— Хочешь сказать, я застану тебя здесь?

— Мира спит и будет спать некоторое время. Я никуда не денусь.

— Ты…

— Обещаю, — он не дал ей отпустить очередную колкость. — Ты заснула у меня в комнате. Я смирился, что от тебя не отделаться.

— Зачем тебе нужна эта девчонка?

Ллэр не ответил.

— Всё не обязательно должно быть… так.

— Согласен, — он кивнул. — Не обязательно. Но ты знаешь, что будет. Потому что это ты и я. Мы по-другому не умеем.

Роми фыркнула, залпом допила «кофе», шумно поставила стакан на стол, на какой-то листок. Кажется, пустой, судя по тому, что Ллэр не прореагировал. За порчу его записей можно было вылететь из комнаты спиной в дверь. Но его неожиданное утреннее самообладение только сильнее раздражало.

— Ты собрался меня воспитывать?

Он хмыкнул:

— Ещё скажи — дрессировать.

Роми вспыхнула. Заехать бы ему сейчас! Но мешал стол. Она сжала руки в кулаки. Мысленно выдохнула и вдохнула несколько раз как можно глубже.

— Я — часть всего этого, Эль. Дай мне хоть что-нибудь. И я отправлюсь, как ты предложил, в душ.

— Ты не часть меня и не часть Алэя. Хочешь что-нибудь? Вот тебе что-нибудь: ты никогда не должна была приходить за ним. Отведённое Алэю время измерялось десятилетиями. Он знал едва ли не с рождения, что умрёт молодым. И потому был ярким. Неординарным. А потом появилась ты, и всё стало… иначе.

Такого Роми не ожидала. Ллэр никогда не пытался читать её мысли, это было табу, единственное, в чём он оставался верен себе всегда. А потому не мог знать, о чём она вчера думала. Угадал? Или сам думал о том же?

— Я стала его шансом.

— Ты стала его иллюзией. Ты дала ему пустоту. Он — не я. Он не умеет придумывать цель. Не умеет обманывать себя и идти вперёд только потому, что есть дорога, а значит, надо двигаться. Не умеет жить без смысла. Не умеет просто существовать.

Ллэр встал. Роми от неожиданности отпрянула, но он, кажется, не заметил.

— А ты никогда не умела разбираться в людях. Алэй устал от вечной молодости уже за тридцать лет, и тогда тебя посетила другая гениальная идея.

— Я пыталась помочь! Не могла же я! Он!.. — Роми сорвалась на крик, осеклась. Заговорила почти шёпотом: — Ты вынуждаешь меня оправдываться. Опять. Как всегда. Чёрт бы тебя побрал, Эль. Не говори мне, что всё это из-за Алэя.