Энни из Эвонли

Попозже Энни пошла утешить мистера Харрисона. Она застала его сидящим за столом. Он подрагивающей ладонью гладил раскрашенное в веселые расцветки тельце Рыжего.

– Бедный Рыжий, он больше никак не обзовет уже вас, Энни, – печально произнес он.

Энни раньше никак не могла представить себе, чтобы плакала из-за Рыжего, но теперь у нее в глазах появились слезы.

– Это вся моя компания, Энни и вот его нет. Да, да, я старый дурак, что принимаю это так близко к сердцу. Я знаю, когда я закончу говорить, вы скажете мне что-нибудь утешительное. Не надо. Если вы будете что-то говорить, я расплачусь как ребенок. Какая же ужасная гроза! Я думаю, люди теперь больше не будут смеяться над предсказаниями дяди Эйба. Кажется, все грозы, которые он предсказывал всю свою жизнь и которые не случились, произошли все сразу. Понять не могу, как он отгадал именно вот этот день. Вы посмотрите, какой тут хаос. Надо будет сейчас взять доски и заделать эту дыру в полу.

Эвонлийский люд на следующий день ничего не делал, а только ходили друг к другу в гости и сравнивали понесенный ущерб. Дороги сделались непроезжими из куч града, поэтому все ходили пешком или ездили верхом. С задержкой пришла почта с сообщениями из других мест провинции. Говорилось о порушенных домах, были убитые и раненые, вся телефонная и телеграфная система пришла в расстройство, скотина, которую не успели загнать домой, погибла.

Дядюшка Эйб рано утром пошел в кузницу и проторчал там целый день. Это был его час триумфа, и он вкусил от него сполна. Было бы несправедливым в отношении дядюшки Эйба говорить, будто он рад был, что гроза произошла. Но поскольку ей должно было случиться, он весьма радовался, что предсказал ее причем с точностью до дня. А небольшое несовпадение в часах это было мелочью.

Гилберт прибыл в Зеленые Крыши вечером и застал Мариллу с Энни за тем, что они прибивали промасленную ткань на место разбитых стекол.

– Один Бог знает, когда мы теперь найдем стекла, – пояснила Марилла. – Мистер Барри побывал сегодня днем в Кармоди, но не смог найти ни стеклышка – ни так, ни за деньги. Уже к десяти часам жители Кармоди подмели все магазины и Лоусона, и Блейра. А в Белых Песках сильная гроза была, Гилберт?

– Да, я сказал бы. Меня она застигла в школе вместе со всеми детьми, и я думал, некоторые сойдут с ума от страха. Трое потеряли сознание, с двумя девочками случилась истерика, а Томми Блюэтт кричал во весь голос на всем протяжении грозы.

– А я только запищал разок, – гордо заявил Дэви. Мой огород превратился в ровное место, печально произнес он, но и Доры тоже, – добавил он таким тоном, словно этот факт проливал бальзам на его душу.

Энни, ненадолго удалившаяся, прибежала из своей комнаты и сообщила:

– Ой, Гилберт, а ты слышал новость? В старый дом Леви Бултера ударила молния, и он сгорел дотла. Похоже, я ужасно безнравственна, раз радуюсь этому факту, да еще на фоне стольких разрушений. Бултер считает, что наше общество нарочно накликало эту грозу.

– Что ж, одно верно, со смехом сказал Гилберт. «Наблюдатель» сделал дядюшке Эйбу репутацию настоящего пророка. «Гроза дядюшки Эйба» войдет в местную историю. Надо же было произойти такому совпадению точно в день, который мы выбрали. У меня такое чувство, будто я чем-то виноват, будто я действительно «накликал» эту грозу. Насчет того, что тот старый дом исчез, можно и порадоваться. Только вот жалко деревья, которые мы посадили. И десятка из них не выжило.

– А, ладно, следующей весной посадим новые, – философски заметила Энни. – Одно хорошо в отношении этого мира можно быть всегда уверенным, что еще будут новые вёсны.

Глава 25 Чрезвычайное происшествие в Эвонли

Стояло прекрасное июньское утро. Дело было спустя две недели после «грозы дядюшки Эйба». Энни спокойно шла из сада по своему двору, неся в руках два хилых белых нарцисса.

– Посмотри, Марилла, – грустно сказала она, показывая цветы Марилле, волосы которой были замотани полосатым фартуком. В руках Марилла держала две ощипанные курицы. – Вот единственные бутончики, оставшиеся после грозы, но и те не ахти. Так жалко. Мне не с чем пойти на могилу к Мэтью. Он так любил июньские лилии.

– Я и сама по ним в некотором роде скучаю, – призналась Марилла, – хотя что уж переживать по этому поводу, когда столько других несчастий случилось. Весь будущий урожай на полях уничтожен, фруктов тоже не будет.

– Но народ уже пересеял овес, – сказала Энни, чтобы утешить печаль Мариллы, – а мистер Харрисон говорит, что если будет хорошее лето, то урожай будет, хоть и поздний. Да и мои однолетние снова дают всходы. Но жалко, что июньских лилий уже не будет. И у Хестер Грей тоже не будет. Я прошлым вечером ходила в ее сад, но и там ничего нет. Я точно знаю, ей будет не хватать их.

– Я не уверена, что ты говоришь правильные вещи, Энни. Честное слово, не уверена, – серьезным тоном возразила Марилла. – Хестер Грей уже тридцать лет, как умерла, и ее душа, я надеюсь, на небе.