Энстадская бездна

В голосе явно чувствовалось сомнение: ну откуда на таком маленьком корабле, как 'Небесный странник' возьмется лекарь? Тут он не прав — лекарь у нас отличный, всем лекарем лекарь, и губки у него самые сладкие на свете, и сама она красавица. Я взглянул на Николь, у которой был такой вид, будто она не станет дожидаться, когда корабль опустится на землю, а спрыгнет вниз, чтобы поскорей помочь нуждающимся в лекаре. Теперь предстояло самое трудное — поднять их всех с земли на борт корабля. Дно ущелья неровное, с множеством камней самого различного размера, и о том, чтобы посадить корабль, не могло быть и речи. И еще. У нас не получится сделать так, чтобы 'Небесный странник' завис над самой землей, и достаточно было спустить трап. И все, что мы можем сделать, это спуститься чуть ниже, чтобы хватило длины штормтрапа, он значительно длиннее.

— Эй, на земле! — окликнул я. — Сколько вас, и все ли смогут подняться по штормтрапу?

— Десять нас, десять, и двое точно подняться не смогут, — тут же ответил баритон. Затем, мгновенье помедлив, добавил. — И тело.

— Нам еще трупов на борту не хватало! — в своей язвительности Гвен был неугомонен. Николь метнула на него неодобрительный взгляд, но Гвенаэль сделал вид, как будто ничего не заметил.

— Мы его здесь похороним, — заверили с земли. — Только вы не улетайте, пожалуйста.

И столько в голосе было мольбы, что я невольно вздрогнул, а Гвен на этот раз промолчал.

— Энди, на кабестан! — устройства, устройствами, пусть и самые гениальные,

но лучше сделать так, как мы все привыкли.

С изобретением Аднера нужно еще освоиться, а Энди Ансельм кожей чувствует поведение л'хассов, так что мы уж лучше по старинке. — На палубе — приготовить грузовую стрелу! И спустите, наконец, парус!

'Раненых поднимем так, как подняли в Монтоселе мертвецки пьяного Родрига — в сетке, — принял я решение. — Ну а что еще остается?'

— Брендос, займите место у… — указал я подбородком на рычаг, дублирующий на мостике кабестан.

Случается, что корабль резко проваливается вниз, лучше подстраховаться.

Сам я занял место у борта, держа наготове трубу Древних. Костер по-прежнему горел, давая странные зеленовато-синие отблески на недалекой стене ущелья и все же определить расстояние до земли было сложно. Тут мне и труба с ее ночным зрением не помощник. 'Ну все, пора, сколько можно тянуть'.

— Энди, четверть оборота влево, снижаемся.

Корпус 'Небесного странника' дрогнул, его почему-то повело в сторону, и мы приблизились к земле на некоторое расстояние.

— Энди, еще самую малость, — тут даже четверти будет многовато.

Краем глаза я видел застывшего у рычага навигатора Брендоса, готового в любой миг поднять корабль вверх. И снова корабль пошел вниз, на это раз даже не дрогнув. Все, еще ниже только приставив мне к горлу нож.

— Спустить штормтрап. Стрелу за борт.

— Поберегись! — крикнул Гвен, спустившийся к тому времени на палубу, выбрасывая за борт штормтрап.

И верно: прилетит кому-нибудь из людей на земле, даже Николь не сможет помочь, мертвецам вообще никто еще помочь не смог.

Родриг с Амбруазом возились со стрелой. Сбоку от них крутилась Мирра, пытаясь помочь, но Род только отмахивался — не путайся под ногами. И только Аделард стоял в стороне от всех, как будто бы безучастный, со скрещенными на груди руками. Но это только так кажется, на самом деле задача у него другая. На широком поясе у Ларда висели ножны с мечом, а на расстоянии протянутой руки находился взведенный и заряженный арбалет. На тот случай, если поднявшиеся на борт люди начнут вести себя совсем не так, как ведут спасенные. Энди, застывший у кабестана, изредка поглядывал на меня, но молчал.

'Вижу, Энди, вижу. Вернее чувствую', - думал я.

На такой ничтожной высоте, когда связь с землей очень большая, л'хассы испытывают огромное напряжение. Мало того, они быстро изнашиваются. Хуже всего, что, когда все эти люди поднимутся на борт, нагрузка от их веса прибавится. На высоте, когда поднимемся, она и не почувствуется — подумаешь десять человек. Но не сейчас, когда корабль может внезапно провалиться вниз. Пусть и немного, но хватит и этого. Но что мы можем сделать? Только, стиснув зубы, ждать.

В конце концов, команда с 'Красавицы Филиппы', должна понимать все это не хуже нас и поторапливаться. Наконец, над краем борта появилась голова первого из них. Им оказался молодой парень, почти мальчишка. Посмотрев по сторонам, он ловко перепрыгнул через фальшборт, сделал пару шагов, и застыл.

К нему направилась Николь, о чем-то спросила, на что он отрицательно покрутил головой. Затем приводил ее таким взглядом, что я зубами скрипнул, так он мне не понравился: щенок, а туда же! Скрипели блоки стрелы, повизгивала лебедка — поднимали одного из тех, кто не мог взобраться сам, а снизу доносился частый стук камней.

'Это они одного из своих заваливают, — догадался я. — Напрасно Гвен волновался, не будет покойника на борту'.