Энтропия

– Джерри хочет сказать, что когда появились симптомы, мы заканчивали съемку, – оправдывается мать, глядя в зал, – Всего один день на съемках он пил таблетки…

Джерри непонимающе хмурится, но успокаивается, когда мать строго похлопывает его по плечу. Маме лучше знать, сколько это продолжалось.

– Просто малыш Джерри очень ответственный…, – улыбается женщина, – Мы предлагали ему закончить. Но он сам говорил – «Мам, контракт есть контракт!»

Ведущий смеется вместе с ней, глядя на мальчика с умилением. «Контракт есть контракт» – эти слова Джерри понимает. Только не он говорил их матери, а постоянно слышал от нее. Но маме лучше знать.

Вдруг из зала раздается громкий вопрос:

– А вы уверены, что эти клетки взяты из мертвого мозга? И даже если так, вас это не смущает?

Ведущий только улыбается в камеру, а затем смотрит в свои вопросы.

– Простите, мы должны что-то ответить? – шепотом обращается к нему миссис Грант.

Ведущий все с той же улыбкой шепчет ей на ухо:

– Здесь будет звук аплодисментов.

Из интервью семейного шоу «Счастливый час»

Глава 8

15-летний Джозеф Патерсон уже второй день прятался в подвале расселенного дома, предназначенного под снос на южной окраине Вашингтона. Он нашел помещение с дверью, которая запиралась изнутри, что было удачей – остальные входы в подвал не запирались, поэтому он не мог рисковать, оставаясь там. Первую ночь после побега из дома он провел, прячась в кустах парка. Это было относительно безопасно, учитывая, что смотрители парка, полуметровые роботы-Стрижи, не выходили подстригать растения раньше четырех часов утра.

В ту ночь Джозеф дождался раннего утра, почти не смыкая глаз, и, держась вдоль забора, осторожно выбрался из парка, когда уже открылись двери для посетителей – ночью никто не мог ни войти в парк, ни покинуть его.

Странно, насколько другим кажется город, когда ты осознаешь, что тебе некуда пойти. Стеклянные веранды ресторанов сияли в лучах восходящего солнца, и Джозеф под урчание живота уже в десятый раз с отчаянием обшарил свои карманы штанов – конечно, наличные давно почти нигде не использовались, но мало ли… Он проводил хмурым взглядом робота, развозящего заказы и остановился в тени дерева, наблюдая за скучающей молодой парой, сидящей за угловым столиком. Они даже не смотрели на свои тарелки, а вот Джозеф не мог отвести взгляд от их стола. Грибной жульен и паста с омарами – Джозеф прекрасно помнил сливочно-нежный вкус фирменного соуса своих любимых блюд, ведь он сам еще недавно частенько обедал в этом ресторане, а его отец регулярно брал здесь еду на вынос. Сжав зубы, Джозеф заставил себя отвернуться и пойти по направлению к дому своего друга и одноклассника Питера, родители которого еще недавно были рады видеть Джозефа в своем доме. Оставалось надеяться, что теперь, после того, как отца Джозефа арестовали за крупную растрату, родители Питера все еще будут согласны впустить его.

«Слышал, у твоего отца проблемы, – сказал Питер в последнюю их встречу месяц назад, – Мои родители волнуются из-за этого». Джозеф тогда беспечно улыбнулся: «Забей, мой папаня выкрутится из любого дерьма. У него такие адвокаты, что любого в порошок сотрут»

Теперь Джозеф понял, что на любого крутого адвоката найдется прокурор покруче.

Весь последний месяц отец не позволял Джозефу выходить из дома, не объясняя причин, что крайне раздражало Джозефа. Однако, отец уверял, что у него все под контролем, а аресты со счетов и имущества вот-вот будут сняты. Джозеф не сомневался, что так и будет, и еще больше бесился от невозможности встречаться с друзьями и посещать привычную школу вместо домашнего обучения. Но в последнюю неделю все переменилось: сначала отец объявил, что Джозеф едет учиться в частную школу в Лондоне, потом – что отправляет его пожить у дальних родственников в Австралии, а в последние дни вручил ему карту какого-то иностранного банка и велел не делать с нее крупных покупок, еще раз напомнив, что совсем скоро все наладится. «Зачем мне эта карта, если ты все равно никуда меня не выпускаешь?» – спросил тогда Джозеф.

Но когда в очередной вечер в их квартиру внезапно стала ломиться полиция, отец в панике крикнул Джозефу спрятаться в нише для белья за диваном и не высовываться. Джозеф просидел там еще час после ухода полиции, с бешено стучащим сердцем. Когда он наконец решился вылезти, то на негнущихся ногах обошел пустую квартиру, из которой все ценное имущество уже было вывезено несколькими днями ранее.

Как ни хотелось Джозефу остаться дома, даже в этой полупустой квартире и с абсолютно неясными перспективами насчет возвращения отца, он заставил себя быстро покинуть дом, захватив только ту самую банковскую карточку, которой он еще ни разу не пользовался.