Йогическая природа начертанного Буддой пути затем проявляется в использовании таких приемов, как позы (асана)
и управление жизненной силой (пранаяма). Специальный палийский термин для жизненной силы (прана) в буддизме — это кая-санкхара, что буквально означает «телесная составляющая». В противоположность индуистским школам йоги буддизм хинаяны не ратует за остановку жизненной силы в виде насильственной задержки дыхания, которая может нанести вред природному телу. Вместо этого требуется следовать мысленно за движением дыхания, что является частным приложением техники памятования (сати, смрити). Данная техника, известная на пали как сати-паттхана, широко распространена в современной тхераваде, наиболее древней из сохранившихся школ традиции хинаяна[270].Более всего приспособленной к медитации позой является сидячее положение палланка (парьянка
), как оно представлено на бесчисленных изваяниях сидящего Будды. Тексты подчеркивают прямое положение тела (уджу-кая), несомненно на основе опыта, который показывает, что таким образом можно существенно улучшить как дыхание, так и концентрацию ума.Йогин,
который пробился через все обманчивые феномены благодаря однонаправленности ума на высшую ступень джханы, вступает в ниббану. Поскольку Будда отрицал представление о непрерывном существовании личности, пребывающей в потоке феноменального бытия, его обвиняли в нигилизме, но против такого обвинения он иногда защищался сам. Когда достигнуто освобождение, больше уже невозможно сказать что-либо внятное о природе освобожденного или просветленного существа — существует ли он либо она или же нет. Свобода — это своего рода парадокс или тайна. Ее следует открыть, а не разговаривать о ней.Это обстоятельство, однако, не заставило молчать последователей Будды. Веками буддийские монахи, наряду с образованными мирянами, толковали и перетолковывали наследие Будды, пытаясь сделать его доступным для своих современников. Буддийское сообщество породило не только тьму ученых мужей, но и подарило миру много великих йогинов
и просветленных подвижников, которые время от времени обновляли духовную основу буддизма. Обновленное ими понятие дхармы Будды часто оказывало влияние далеко за пределами буддизма. Таким образом, буддийские учения существенно повлияли на многие школы индуизма, включая традицию йоги.Если Будда был обязан своими знаниями тем, кто наставлял его в ранней форме йоги, то Патанджали (придавший йоге ее классический философский облик) в свою очередь был в долгу перед буддизмом махаяны. Долгое историческое взаимодействие между буддизмом и индуизмом достигло своего апогея при распространении культурного течения тантризма, начавшегося в середине первого тысячелетия н. э. Оно породило школы, где нелегко определить, индуистского они либо буддийского толка, что можно ясно видеть на примере культа (маха)сиддхов, представленного в семнадцатой главе. Однако роднит их как раз страстное стремление к личному осуществлению, к йогическому экспериментированию со скрытым потенциалом человеческого тела-ума.
IV. МУДРОСТЬ И СОСТРАДАНИЕ — ВЕЛИКИЙ ИДЕАЛИЗМ БУДДИЗМА МАХАЯНЫ
Литература буддизма махаяны
После своего просветления Будда решил не вкушать блаженства нирваны
во всей полноте, покидая тем самым свое человеческое тело-ум, но из чувства сострадания открыть всем остальным путь просветления. Решение Будды совместить мудросгь (праджня) с состраданием (каруна) служило многим его последователям на протяжении веков идеалом для подражания. Буддизм махаяны возник как отклик на широко ощущаемую потребность внутри буддийского сообщества развивать женственный аспект духовного пути, выраженный в добродетели сострадания. Иногда его рассматривают как создание буддистов-мирян, но это неверно. Махаяна, подобно хинаяне, — плод усилий ученых монахов, которые старались выразить учение Будды в доступном для их современников виде.Учение махаяны запечатлено в Сутрах
, которые были написаны на санскрите в период между первым веком до н. э. и шестым веком н. э. В отличие от Сутр индуизма, представляющих собой собрание кратких изречений, махаянские Сутры — сочинения повествовательные. Они представлены как подлинные высказывания самого Будды, соответствующие ранним Суттам палийского канона.