Энциклопедия наших жизней: семейная сага. Истоки. Книга 4. Детство и юность Ираиды Глава 3

Начальника строительства не было. Меня принял главный инженер, чем-то напоминающий начальника Управления в Ереване. Мы познакомились. Он сказал, что здесь много русских. Они все в своё время приехали сюда по распределению. Так же, как и я, а потом вышли замуж за местных ребят. Некоторые из них продолжают работать, а те, что обзавелись детьми, занимаются хозяйством. Общежития здесь нет. Поэтому, пока не выделят мне комнату, которая, возможно, освободится со временем, я должна пожить в гостинице.

Завтра утром могу выходить на работу, на полигон. Затем он позвонил и вызвал к себе коменданта. Пришла женщина – армянка. Она отвела меня в гостиницу, и поселила в двухместном номере. Комната была почти уютная. Я даже не ожидала. Кровать высокая, мягкая. Стол, два стула, шкаф, тумбочка с зеркалом. А что ещё нужно человеку? Даже раковина с водой была. Правда, вода из крана текла не всегда. Ну, вот я и добралась…

В гостинице жила ещё одна русская девушка – Феня. Редкое имя. Мы с ней познакомились в тот же вечер. Она потихоньку стала вводить меня в курс местных обычаев…

Часть 7 Полигон

Утром пораньше я пришла в контору, зашла к главному инженеру. Тот опять позвонил и пригласил к себе прораба. Познакомил нас, и сказал, что это – Леон. Обращаться можно к нему – Леон – Даи. Это означает – дядя Леон. Леон – Даи был пожилым, седым, худощавым мужчиной. Первое, что он сказал – «От меня ни на шаг». Что это означало, я поняла позже.

В Каджаране планировалось большое строительство целого ряда секретных предприятий. Строительство должно было быть в долине, в пойме реки – «ЧАЙ». Но река сама мешала своим местоположением, так как весной, во время разлива, заливала всю долину. Поэтому её решено было переместить на другое место. В настоящее время строили для неё новое русло.

Выглядело это так. В долине, которая, как большая чаша располагалась в внизу ущелья, на большое расстояние протянулись высокие мостки – метра три от земли. От самой земли вверх устанавливались деревянные щиты – опалубка. Туда заливали цементный раствор, перемежая его кучей камней, утрамбовывали всё это, и получалась бетонная стена. Потом, когда бетон застывал, опалубку и подмостки передвигали. Так и двигались бетонные берега, в которые должна была перебраться река, освободив поймище для строительства железо – бетонного комбината. Комбинат должен был впоследствии обеспечить строительство объектов и домов будущего города – КАДЖАРАНА.

Но меня потрясло другое. Когда мы с Леон – Даи подошли к полигону, я было замерла от неожиданности. Мы стояли наверху. Далеко внизу, как на дне большой тарелки копошились сотни людей в тёмных одинаковых робах. А по верху этой «тарелки» стояли через каждые 20–30 метров военные с автоматами.

Оказалось, что всё строительство велось заключенными. Их привозили на машинах каждое утро, и увозили только вечером. Все заключенные были разбиты на бригады по 10–15 человек. Каждая бригада делала определённую работу. Одни – на бетономешалках делали раствор, другие на носилках – подтаскивали камни, третьи – утрамбовывали бетон. Все бригады были расставлены так, чтобы они хорошо просматривались сверху охранниками, и работали на расстоянии друг от друга. Повыше, в горах работали камнетёсы. Они кирками отбивали от гор огромные глыбы камней, и здесь же разбивали их – на более мелкие. Когда в какой-нибудь бригаде кончался камень, на весь полигон летел пронзительный крик – «Кар чка! Кар чка!» (камня нет).

Долина, в которой велись работы, напоминала огромную чашу с крутыми отвесными, как обрубленными, бортами. Вдоль реки выстроены леса, метра на три возвышавшиеся над будущим руслом реки. А по ним в каком-то замедленном размеренном темпе двигались человечки в тёмных робах.

А если взглянуть вверх, к далёкому небу, увидишь, как по дороге, проторенной по краю этой чаши, тоже медленно двигаются человечки в зелёном. Только у людишек внизу – были в руках носилки с бетоном, который они, поднявшись на подмостки, выливали в опалубку, и тяжёлые трамбовки, которыми они утрамбовывали раствор, а у других – навеху – были винтовки…

Работали они размеренно, практически без отдыха. Иногда бригадир давал команду, и они замирали на своих местах, или присаживались там же, где только что работали. Многие спешили перекурить.

В первый день Леон-Даи не отпускал меня ни на шаг. Мы спустились вниз, где у края полигона стояла конторка. Там мы и работали. Каждый день нужно было замерять объёмы проделанной работы. К концу месяца на каждую бригаду мы закрывали наряды. За 100 % выполненных работ не полагалось ничего. За каждое перевыполнение плана заключённым засчитывали в счёт положенного срока заключения лишние дни. Кажется, при выполнении плана на 200 % шел день за два. Но такие наряды мы закрывали только при авральных работах. Чаще всего мы им натягивали объёмы в нарядах, позволяющие засчитывать им не более полутора дней в сутки, а то и меньше.