Энциклопедия наших жизней. Семейная сага. Наша доченька – Стэлла. Том 3. Зрелость

У нас вся больница забита такими детишками". Но я действительно не понимала. И только когда к нам в Брест приехали повидаться Женя с Тоней и детишками, Женя нам рассказал о случившейся катастрофе. Ни в газетах, ни по телевизору тогда ещё нам ничего не сообщалось. Всё-таки, надо признать, что Дима схватил-таки определенную дозу радиации, купаясь в Муховце.

С тех пор прошло уже много лет. И мы все эти годы всё времени жили с каким-то внутренним опасением – "А что, если проявятся какие-нибудь последствия того злополучного купания?".

Дима действительно стоит на учете. У него почему-то кровь имеет способность повышенной свертываемости. Это опасно для всякого рода заболеваний, связанных с тромбо образованием. Но является ли это результатом облучения в детстве, мы не знаем. Никогда никому об этом не рассказывали, и с врачами, почему-то не советовались.

Вот так сначала от не информированности, а потом по глупости, мы подвергли себя, а, заодно, и маленьких внучат облучению. Особенно опасно было купаться. Вода в Муховце была, безусловно, радиоактивной. А туча над нашим поездом была первой радиоактивностью – тогда мы ехали в Брест ещё без внучат, чтобы окончательно после полугода смерти Бати оформить документы на наследство.

Когда мы приехали спустя месяц вместе с внучатами в отпуск в Брест, нас удивляла пустынность на улицах Бреста, отсутствие большого количества приезжих из Польши, а также свободная продажа алкоголя, особенно, молдавского коньяка "Белый аист", который мы очень любили. (До чего мы были наивными людьми?!).

С внучатами мы приехали в Брест на своей Волге, а когда возвращались в Москву, нас, как и всех, кто ехал из Беларуссии, заставили дезактивировать машину. Колеса и днище нашей машины обмыли струёй холодной воды. Это случилось в 90 км от кольцевой дороги.

Я пробовала в той же Википедии поискать информацию, как повлияло Чернобылье на Белоруссию. Но нашла мало чего.