Энциклопедия пикапа. Версия 12.0

Безалаберный! Ты ничего не пишешь мне о 2100 рублях, мною тебе должных, а пишешь о M-me Керн, которую с помощью Божией я на днях уеб. /из письма А.С.Пушкина Соболевскому/

Любовь — над бурей поднятый маяк, Сияющий во мраке и тумане, Любовь — звезда, которою моряк Определяет место в океане.

Любовь — не кукла жалкая в руках, У времени, стирающего розы На пламенных устах и на щеках, И не страшны ей времени угрозы.

А если я не прав, и лжет мой стих — То нет любви и нет стихов моих!

/Уильям Шекспир, 1564-1616/

* * *

И я слыхал, что божий свет Единой дружбою прекрасен, Что без нее отрады нет, Что жизни б путь нам был ужасен, Когда б не тихой дружбы свет. Но слушай — чувство есть другое: Оно и нежит и томит, В трудах, заботах и в покое Всегда не дремлет и горит; Оно мучительно, жестоко, Оно всю душу в нас мертвит, Коль язвы тяжкой и глубокой Елей надежды не живит... Вот страсть, которой я сгораю!.. Я вяну, гибну в цвете лет, Но исцелиться не желаю...

/Александр Сергеевич Пушкин, 1799-1837/

* * *

Люблю, — но реже говорю об этом, Люблю нежней, — но не для многих глаз. Торгует чувством тот, кто перед светом Всю душу выставляет напоказ.

Тебя встречал я песней, как приветом, Когда любовь была нова для нас. Так соловей поет в полночный час Весной, но флейту забывает летом.

Ночь не лишится прелести своей, Когда его умолкнут излиянья. Но музыка, звуча со всех ветвей, Обычной став, теряет обаянье.

И я умолк, подобно соловью: Свое пропел и больше не пою.

* * *

В этот миг ничего мне от жизни не надо, Я готов отказаться сейчас от всего — Только б лишь замирать от любимого взгляда, И от каждого вздоха пьянеть твоего...

Ты меня позови — в тот же миг, все бросая, Прилечу к тебе сразу — куда б ни пришлось, И увижу тебя и тотчас же узнаю Аромат твоих теплых и мягких волос.

В эти милые, добрые, теплые руки Воспаленной от радости ткнусь головой, И негромкий, застенчивый после разлуки Словно издали голос послышится твой.

* * *

У меня для тебя столько ласковых слов и созвучий, Их один только я для тебя мог придумать, любя. Их певучей волной, то нежданно-крутой, то ползучей, — Хочешь, я заласкаю тебя?

У меня для тебя столько есть прихотливых сравнений — Но возможно ль твою уловить, хоть мгновенно, красу? У меня есть причудливый мир серебристых видений — Хочешь, к ним я тебя отнесу?

Видишь, сколько любви в этом нежном, взволнованном взоре? Я так долго таил, как тебя я любил и люблю. У меня для тебя поцелуев дрожащее море, — Хочешь, в нем я тебя утоплю?

/Виктор Гофман, 1884-1911/

* * *

Да, я знаю, я вам не пара, Я пришел из иной страны, И мне нравится не гитара, А дикарский напев зурны.

Не по залам и по салонам Темным платьям и пиджакам — Я читаю стихи драконам, Водопадам и облакам.

Я люблю — как араб в пустыне Припадает к воде и пьет, А не рыцарем на картине, Что на звезды смотрит и ждет.

И умру я не на постели При нотариусе и враче, А в какой-нибудь дикой щели, Утонувшей в густом плюще.

Чтоб войти не во всем открытый, Протестантский, прибранный рай, А туда, где разбойник, мытарь И блудница крикнут: «Вставай!»

/Николай Гумилев, 1886-1921/

* * *

Душа в огне, нет силы боле, Скорей в седло и на простор! Уж вечер плыл, лаская поле, Висела ночь у края гор. Уже стоял, одетый мраком, Огромный дуб, встречая нас; И тьма, гнездясь по буеракам, Смотрела сотней черных глаз,

Исполнен сладостной печали, Светился в тучах лик луны, Крылами ветры помавали, Зловещих шорохов полны. Толпою чудищ ночь глядела, Но сердце пело, несся конь, Какая жизнь во мне кипела, Какой во мне пылал огонь!

В моих мечтах лишь ты носилась, Твой взор так сладостно горел, Что вся душа к тебе стремилась И каждый вздох к тебе летел. И вот конец моей дороги, И ты, овеяна весной, Опять со мной! Со мной! О боги! Чем заслужил я рай земной? Но — ах! — лишь утро засияло, Угасли милые черты. О, как меня ты целовала, С какой тоской смотрела ты! Я встал, душа рвалась на части, И ты одна осталась вновь... И все ж любить — какое счастье! Какой восторг — твоя любовь!

/Иоганн Вольфганг Гете, 1749-1832/

* * *

После первой встречи, первых жадных взоров, Прежде не видавших, незнакомых глаз, После испытующих, усталых разговоров Больше мы не виделись. То было только раз.

Но в душе, захваченной безмерностью исканий, Все же затаился ласкающий намек, Словно там сплетается зыбь благоуханий, Словно распускается вкрадчивый цветок...

Мне еще невнятно, непонятно это. Я еще не знаю. Поверить я боюсь. Что-то будет в будущем? Робкие приветы? Тихое ль томленье? Ласковый союз?

Или униженья? Новая тревожность? Или же не будет, не будет ничего? Кажется, что есть во мне, есть в душе возможность, Тайная возможность, не знаю лишь — чего.

/Виктор Гофман, 1884-1911/

* * *