Энциклопедия русской души

-- Что ты видишь? -- прокричал Серый, борясь с горным ветром.

-- Ну, понятно, -- сказал я, держась за башню. -- Россия и есть триллер.

-- А я тебе что говорил? -- обрадовался Серый. -- Триллер! Хреново написанный! На газетной бумажке! В глупой обложке! Не оторвешься! Не знаю, мне нравится.

поездка в святую русь

-- Давай поедем в святую Русь, -- сказал я.

-- На электричке? -- спросил Серый.

-- Как хочешь.

-- На электричке я не поеду, -- сказал Серый. -- Я билет не люблю покупать, а без билета мне ехать не хочется.

-- Давай я тебе куплю билет.

-- Ну, купи.

-- С какого вокзала?

-- Да мне все равно, -- удивился Серый.

-- До какой станции?

-- До любой.

среда

Одних -- среда заела, другие -- среду заели. А вот и Серый.

раскол

-- Что-то у меня все совпало, -- почесал в затылке Серый.

смертный узел

У Серого умерла мать. От нее остался смертный узел.

звукохрясъ

Хрясь! Хрясь! Хуяк! Хрясь!

птичка

Мутным взором Серый посмотрел на птичку.

вина

-- Юрий Петрович! -- старший лейтенант Млечина весело посмотрела на шефа. -- У нас в подразделении думают, что Серый во всем виноват.

провинция

Серый страстно поцеловал Млечину в губы.

передвижник

Серый прибил капотом Юрия Петровича.

любовь серого

Серый накрасил невесте с зубами щеки свеклой.

-- Так будет лучше, -- заметил он.

-- Я -- красивая, -- радостно дыша, сообщила она. -- Меня на Курском вокзале два солдата приняли за проститутку!

-- Ты и так блядь, -- присмотрелся Серый. -- Сведи бородавки с лица.

-- Это родинки, дурачок, -- объяснила невеста с зубами.

Стамбул

Серый угнал самолет в Стамбул.

-- Жарко -- не холодно, -- сказал он невесте на прощание.

зимний дворец

-- Какое прекрасное здание! -- сказала невеста.

-- Петровка, , -- сказал Серый.

-- Давай тут жить, -- сказала невеста. -- Это красивее Зимнего дворца.

яблоки

Серый ел яблоко. Кусал, жевал, проглатывал, снова кусал.

-- Серый, здравствуй! Ты куда?

-- Я всегда на распутье, -- ответил Серый.

пляски

Серый -- веселый. Серый -- смелый. Серый -- страсть убивать.

надоело

Россия меня загрызла вконец. Боже, как надоела! Она срет по ногам. Она срет. Мы срем.

оправдание русского мира

Один из главных парадоксов моей жизни -- отношение к России. Русский до мозга костей, по всем линиям и диагона

лям, я уткнулся в проблему России и не смог для себя ее разрешить. Я никогда не хотел из нее уезжать, хотя ненавидел режим. Я не хотел уезжать, потому что, в отличии от дисси-денствующих друзей, представлял себе Запад. Они бежали из России, как собаки, случайно сорвавшиеся с цепи.

Я не уехал, хотя знание языков, западные связи и внутрисемейные обстоятельства способствовали. Бедные родители, особенно, мама, многие годы вели в семье душеспасительные антиэмигрантские разговоры. Много позже я узнал, что меня собирались выслать по системе Солженицына, но не выслали, не знаю почему. Я бы вполне справился с жизнью на Западе, не смотрел бы на него снизу вверх. Я никогда не примыкал ни к одному идеологическому движению, включая западничество. Западник на Западе -- растворяющийся субъект.

Я остался в России. Надежда -- плохая спутница писателя. Начало реформ было связано с надеждой. На счастье, она была недолговечной. Надежда на то, что в России не исчерпан человеческий потенциал, оказалась слишком прекраснодушной. Россия не принадлежит к культурам, способным к самоопределению. Это исторически нечестная страна. Она покоится на лжи. В России можно прожить только на лжи, включая гуманистическую ложь интеллигенции.

В стране вечной мерзлоты население не справилось с климатом, не нашло существования, которое бы преодолело враждебность природы к человеку. Зима не обыграна в русском сознании как полноценное время года и, несмотря на все зимние праздники, не обжита человечески. А другого времени года у нас нет. Лето кончилось вчера, не начавшись. Колапс жизни в коммунальной квартире -русский не коммунален. Колапс русского коммунизма -- русский не

любит людей. Он -- человек необщинный и, в основе своей, необщительный. Русский не врос в мир, как немец. Он летит, парит над миром. Русский не овладел миром, не справился с ним и провис. Из этого "провис" возникла русская духовность.

Бесценен опыт полного неудачника.

"Зачем?" -- центровое русское слово. Оно тычется в смысл. Без него нет ответа, на него нет ответа, потому что безбытийность -- русское дело.

Все бросить -- и пойти.

Русский -- не путь; он -- дорога.

Русская духовность -- беседа о бренности. Но русский -- вынужденный аскет. Не справившись с миром, он говорит о тщете мира. Он отворачивается от мира, обиженный, и культивирует в себе обиженность, подозрительность к миру как дорогую истину в последней инстанции.

-- Мой грех, -- сказал отец Сергий, вставая со стула. -- Я думал: ты хуже!

-- Прости, святой отец! -- взмолился я. -- Я и в самом деле хуже! Я люблю есть сырые человеческие мозги. Открываю чашку черепа и ем их ложкой. Как икру.

-- Ну, иди, иди с Богом, -- посуровел отец Сергий.