Преступления, особенно против собственности, являются часто последствием искушения, которому не в состоянии противиться женщина, даже почти совсем нормальная.
Говоря о нравственности нормальной женщины, нужно отметить, что у нее слабо развито уважение к чужой собственности.
Понятно, что там, где существует такое слабое представление о неприкосновенности чужой собственности, не требуется особенно сильного искушения, чтобы нарушить ее, и нельзя еще считать женщин тяжело дегенерированными только за то, что они смотрят на подобный поступок против чужой собственности как на неуместный или, вернее, дерзкий поступок, но отнюдь не как на преступление...
Два вора изучают витрину ювелирного магазина.
— Видишь вон тот большой алмаз справа? Сколько, по-твоему, на нем можно заработать?
— Все зависит от судьи…
Обвиняемый: Бог свидетель, что я не виновен.
Судья: Вы поздно об этом сказали — все свидетели уже вызваны.
Обвинить можно и невинного, но обличить — только виновного.
Обвиняемый дал взятку одному из присяжных, чтобы тот подкупил остальных и ему дали меньший срок. Так и случилось. Когда подкупленный присяжный пришел в тюрьму на свидание, преступник спросил:
— Трудно было с остальными?
— Да уж пришлось повозиться. Они ведь хотели вас совсем освободить.
Преступно брать деньги за вынесенные приговоры; еще преступнее осудить того, с кого возьмешь деньги за оправдание.
Кто же будет сторожить самих сторожей?
Воровство, освященное Природой, не исчезло с лица земли, В перешло в другие формы, когда его узаконили юридически. Судейские чиновники воруют, когда берут взятки за то, что должны делать бесплатно.
Священник ворует, взимая плату за посредничество между Богом и человеком.
Торговец ворует, продавая свой мешок картошки по цене в три раза выше того, что на самом деле стоит эта картошка. Сиятельные особы воруют, облагая своих подданных произвольными церковными десятинами, пошлинами, штрафами и налогами.
Все эти виды грабежа были разрешены и освящены от имени высшего права…
Кто желает съесть орех, должен разбить скорлупу.
Современная гигиена и терапия — безнравственны, а потому и безуспешны: они стремятся действовать извне внутрь, вместо того, чтобы действовать изнутри наружу. Они соответствуют татуировке преступника: последний изменяет свои» внешность снаружи, вместо того, чтобы действовать посредством изменения в образе мыслей.
Исправить злого человека невозможно. Он может изменить только вид, но не нрав.
Есть люди, которые рождаются со влечением ко злу.
В оружейный магазин входит молодая женщина, вся в черном, прижимая к глазам черный кружевной платок.
— Чем могу помочь, мадам? — спрашивает продавец.
— Дело в том, что мой муж три дня назад погиб в автомобильной катастрофе…
— Но, мадам, я не понимаю, какое отношение это имеет…