Энцо Феррари. Биография

Утверждается, что эта машина была первой, носившей табличку с именем Феррари, хотя историки спорят о ее родословной, и некоторые из них настаивают, что она была попросту хот-род-версией Alfa Romeo. Тем не менее рекорд произвел в стране фурор и укрепил репутацию Scuderia в то время, когда ее передовые машины для Гран-при с удручающей регулярностью терпели тяжелые поражения от немцев.

Был еще один недолгий последний триумф для Scuderia Ferrari, прежде чем она окончательно капитулировала под натиском немецких команд. Случился он на Гран-при Германии на «Нюрбургринге», на трассе, которая повсеместно считается самым требовательным гоночным треком в мире. Вполне логичным было то, что величайший автогонщик из живущих – а может, и самый великий за все времена – Тацио Нуволари, стал ключом к этому потрясающему моменту в истории автоспорта.

К 28 июля 1935 года «Alfa Romeo» была уже списана в неудачники всеми, кроме самых безумных, плохо информированных и слепо преданных итальянских поклонников автоспорта. Даже они понимали, что эти гибкие и изящные, но совершенно устаревшие автомобили были лишь пушечным мясом на колесах для всепобеждающих немцев. Но Феррари продолжал сражаться, оснащал старые машины независимой передней подвеской и другими обновлениями в надежде добиться немного улучшенных результатов. В отчаянной попытке увеличить мощность машин моторы болидов Нуволари и Широна были увеличены в объеме до 3,8 литра, но такие модификации только сильнее нагружали и так слабую трансмиссию. Машины стали настолько ненадежными, что механики Scuderia прозвали их «Ponte di Bassano», в честь моста рядом с Венецией, который в ходе Великой войны бесконечное количество раз подвергался бомбардировкам и всякий раз заново восстанавливался.

Подъем немецких команд породил общенациональную манию на автоспорт, и в июле месяце казалось, что все население Германии стеклось на «Нюрбургринг», или просто «Ринг», как его называли. Там люди собирались лицезреть Grosser Preis von Deutschland, самую дорогую и самую престижную европейскую гонку из всех – и, несомненно, победить на этом этапе должен был кто-то из пары «Auto Union»/«Mercedes-Benz».

Следуя традиции, крупные команды-участницы забронировали номера в отеле «Eifelerhof» в близлежащем городке Аденау, и именно там перед гонкой собралось крошечное братство отважных мужчин-пилотов. Нуволари прибыл в сопровождении своей настрадавшейся за время его карьеры жены Каролины и старшего сына Джорджо. К ним присоединились Широн и Бривио, заменивший заболевшего Дрейфуса. Против трех «Alfa Romeo» выстроилась настоящая танковая армада немецких машин: пять «Mercedes-Benz» и четыре «Auto Union», украшенные алюминиевыми кузовами (отсюда и прозвище «Серебряные стрелы»), номерами красного цвета и угрожающими красно-черными свастиками. Пять «Maserati», одна-единственная «Bugatti» и английская «ERA» заполнили оставшиеся позиции на стартовом поле, но для собравшейся толпы (порядка 400 тысяч человек рассеялось по лесам и рощам, окружавшим гигантскую трассу) интрига сводилась лишь к тому, какая из немецких команд одержит победу. Несмотря на то что Нуволари вдохновенно выступил на разминке, сравнявшись с быстрейшим квалификационным временем, которое показал дерзкий Бернд Розмайер, публика не считала его серьезным претендентом на победу. Его «резюме» было простым: стареющий, 43-летний, до известной степени утомленный гонками итальянец, который регулярно то ломал трансмиссии, то загонял двигатели своих измученных машин – но чаще врезался на них в какие-нибудь недвижимые объекты.

На заре в день гонки мелкая морось, словно одеялом, укрыла окружающее трек нагорье Айфель. Но к тому времени, как легионы нацистских штурмовиков эскортировали двадцать стартующих автомобилей к широченной стартовой решетке, солнце уже начало пробиваться сквозь разметанные по небу облака, однако большую часть дня покрытие трассы оставалось мокрым. Передний ряд решетки состоял из двух «Mercedes-Benz» под управлением Караччиолы и Фаджоли и одной «Alfa» Нуволари: образовался эдакий механический сэндвич, где начинка из красного итальянца оказалась втиснутой меж двух, как считалось, будущих победителей. Но этот день стал днем Тацио. Он рванул на своей старой «Alfa» с линии так, словно ей в топливный бак ввели дозу амфетаминов внутривенно. Он отважно лидировал первые несколько кругов, но недостаток скорости на финишной прямой длиной в пять километров (и имевшей в конструкции несколько изъянов в виде горбатых мостов, каждый раз подбрасывавших машину в воздух) съедал его отрыв от планомерно нагонявших «Mercedes-Benz» и «Auto Union». Что еще хуже, Бривио, а затем Широн сошли с трассы из-за проблем с трансмиссиями, и Нуволари остался единственным бойцом Scuderia, продолжавшим борьбу.