Энцо Феррари. Биография

Вернувшийся теперь в Италию и возглавивший полностью национализированный завод, который теперь почти целиком был занят производством вооружений для военных нужд, Гоббато принял в ноябре 1933 года решение, по которому Alfa Romeo должна была прекратить участвовать в соревнованиях от своего имени и передать свой гоночный департамент в ведение Scuderia Ferrari. Гоббато, вне всяких сомнений, четко дал понять, что верность фашистской партии имела критическую важность для любого, кто надеялся вести бизнес с Alfa Romeo. И хотя Энцо Феррари никогда не выражал никакой конкретной политической ориентации, в первую очередь он был прагматиком, понимавшим, что с чувствами Гоббато необходимо считаться, а то и вовсе открыто их поддерживать. Как и в случае со многими итальянцами, потребление Феррари фашизма сводилось к диете из жидкой похлебки, которая была далека от густого, наваристого бульона гитлеровских национал-социалистов или холодного супа ленинского марксизма. Муссолини казался могущественным, находчивым лидером, и массы его обожали, по крайней мере на расстоянии, с которого можно было бы комфортно наслаждаться его эксцентричным поведением, словно неким ура-патриотическим театром. Несмотря на охватившую юг страны бедность и ворчание коммунистов севера, страна на всех парах плыла вперед под его протекцией, не догадываясь о том, куда это путешествие может ее завести. Многие из очевидных успехов фашистов — общественные проекты, тяжеловесная и неуклюжая социальная инженерия, а также наращивание военной мощи — казались доказательствами возрождения сильной, единой Италии, напоминавшей о временах Римской империи. Но это было большое заблуждение. За фасадом из парадов, громкой риторики, маршей в броской новой униформе пыхтела, двигаясь вперед, все та же раздробленная на регионы, циничная, изолированная, оппортунистическая Италия, которую слабо впечатляла вся эта суета — она оставалась все той же, что и раньше. Да, люди воодушевленно встречали дуче, взмывали руки к небесам в фашистском приветствии, мечтали о могуществе и славе, но в конечном счете, когда ночь спускалась на их дома с запертыми окнами, люди осознавали, что все это лишь очередная игра и что если они хотят выжить, надеяться им нужно только на свою смекалку и способность играть в древнюю игру под названием жизнь в своем, итальянском стиле.

Мало кто из людей лучше Феррари разбирался в нюансах этой игры, а потому в 1934 году он, движимый вперед своим реалистическим мышлением, вступил в ряды фашистской партии. Его деловые отношения с Гоббато и Alfa Romeo требовали этого. Нет никаких доказательств того, что он был искренне преданным делу партии членом, хотя в информационных бюллетенях Scuderia следующие четыре года преобладал воинственный тон, созвучный с доктриной партии. Фашистские лозунги сквозили во всех текстах, и традиционное для Феррари стремление уколоть своих конкурентов — братьев Мазерати, немецкие команды, некоторых отдельных пилотов и спонсоров, впавших в немилость, — стало более выраженным и резким. Феррари — всегда бывший хладнокровным бизнесменом — не собирался разрушать выгодное соглашение с Alfa Romeo из-за какой-то глупой, по сути, совершенно не относящейся к делу политической доктрины. Если в моде фашизм и он способен обеспечить Scuderia новые победы в гонках, пусть будет так; Энцо Феррари будет прилежным фашистом.

Поскольку официальная заводская гоночная команда Alfa Romeo вновь в своей порывистой манере погрузилась в состояние спячки, Яно и его подшефным инженерам были поручены другие задачи, в числе которых была разработка новых мощных двигателей для самолетов-истребителей. Феррари же пока пришлось обходиться теми шестью «P3» monoposti, стоявшими в гараже. Но было одно условие: два богатых алжирца, Ги Молль и Марсель Леу, уже заказали для себя новые «P3», а значит, Scuderia придется взять их в состав команды, чтобы выполнить обязательства завода.

Это породит осложнения, но они будут с лихвой компенсированы подписанием не кого-нибудь, а такой знаменитости, как Акилле Варци. С уходом Нуволари серьезный, неулыбчивый Варци открылся для предложений Феррари. Было широко известно, что этот титулованный, расчетливый профессионал отказывался выступать за одну команду с темпераментным, взрывным Нуволари. Но с учетом того, что и Maserati, и Bugatti, казалось, все глубже увязали в песках отсталых технологий, а Scuderia, имевшая в своем распоряжении хваленые «P3» monoposti, процветала, для Варци было логичным шагом сменить команду. Феррари знал, что Акилле — человек с тяжелым характером, но зато его можно мотивировать гордостью. И, само собой, он предполагал, что с присутствием рядом такого молодого льва, как Молль, который будет подгонять его, Варци сможет достичь невообразимых высот в новом сезоне.