Эпидемии безумия. Классика социальной психологии

Этот больной, несомненно, уже предвидел появление волапюка. И. не только был знатоком грамматики, но вместе с тем ботаником и терапевтом, он составил трактат о целебных свойствах огородных растений.

Его статьи, посвященные художественной критике, приобрели известность. Приведу из них одну выдержку:

«Полагаю, что улицы, вытянутые в струнку, особенно в большом городе, должны непременно притуплять ум. Зрение тотчас успокаивается на прямолинейности, а между тем его назначение заключается в том, чтобы расширять ум с помощью вызываемых им идей. Быстрота же зрительного удовлетворения должна способствовать ограничению мыслительной деятельности. Я убежден, что город с извилистыми улицами доставляет жителям и больше покоя, вследствие того, что ветры по таким улицам могут разгуливать менее свободно, чем по прямым, а следовательно, и меньше раздражать наше тело. Благодаря этому дух должен более господствовать над плотью и лучше направлять и сосредоточивать идеи субъекта. Вот причины, по которым я осуждаю изменения, производимые в Париже под предлогом его оздоровления, и считаю его большой ошибкой. Меня ни мало не удивит, если, пытаясь проветрить город, строители на самом деле нанесут только удар его промышленности, ослабив изобретательность и ловкость разного рода ремесленников. Беру пример из мира муравьев: они прокладывают извилистые, а не прямолинейные тропинки, ведущие от одного муравейника к другому. Эти трудолюбивые насекомые могут служить хорошим примером для рабочих. Ссылаясь на них, я имею полное право сказать, что извилистым улицам следует отдать предпочтение перед улицами, правильность и однообразие которых тотчас же удовлетворяет зрение и тем искусственно притупляет мозг.

Разве не известно, что рабочие умнее и талантливее праздных тунеядцев, которые пользуются благами жизни, не ударив пальцем о палец? Мне даже кажется, что во внешнем виде холеных богачей, прогуливающихся по своим садам, и во всем их окружении проявляется глубокое презрение даже к самим наслаждениям, так как правильность и ровность места лишают их того интенсивного удовольствия, которое им могли бы доставлять постоянно меняющие свой вид дикие и заросшие местности.

Точно так же я убежден, что в хорошо проветриваемом городе люди должны быть гораздо глупее, рабочие – изнеженнее, а следовательно, и хуже, чем в городе с улицами, проведенными случайно или по прихоти отдельных лиц, когда во внимание не принимали никаких других соображений, кроме необходимости селиться».

В этой заметке еще можно проследить какую-то связь. Но что можно сказать о стихах другого больного, от которых не отреклись бы и современные французские декаденты (поэты упадка):