Эпидемии и Народы

К сожалению, большинство подробностей того, как развивались коммуникации между отдельными цивилизациями Старого Света между 200 годом до н.э. и 200 годом н.э., остаются неясными — в источниках зафиксированы лишь немногие неожиданные события. Например, имеется информация об одном китайском путешественнике, который в 128 году до н.э. достиг плодородной Ферганской долины, расположенной на территории нынешнего Афганистана*. За ним последовало воинское подразделение, начиная со 101 года до н.э. взявшее под контроль этот отдаленный форпост китайской имперской мощи. Однако отряд солдат, каждый из которых, по всей вероятности, давно переболел локально преобладавшими детскими болезнями, вряд ли был способен перенести незнакомые инфекции на расстояние тысяч миль между Китаем и Средним Востоком. Чтобы нечто подобное стало возможным, требовалась более разнообразная цепь контактов между путешествующими людьми, благодаря которой подверженные заболеваниям

- 170 -

индивиды рассеялись бы в достаточном количестве по всей промежуточной дистанции, что позволило бы инфекционной цепи функционировать на всей территории Азии.

Подобные условия моги возникнуть лишь в тот момент, когда основательно сформировалась караванная торговля.

Для организации регулярной и относительно крупномасштабной торговли между Китаем и Сирией потребовалось примерно два столетия после того, как этими маршрутами прошли упомянутые выше эмиссары китайской империи.

Издержки подобных путешествий были велики. Верблюдов и сопровождающих караваны людей требовалось обеспечивать на протяжении месяцев странствий между Северо-Западным Китаем и Западной Азией. Приходилось заботиться и о защите от грабежей по пути. Расходы, которые подразумевала эта задача, были достаточно велики, чтобы на всем протяжении маршрута можно было содержать грозные отряды профессиональных военных. Наконец — и это не последнее по значимости обстоятельство,— у большого количества людей должна была присутствовать достаточная мотивация, чтобы осуществлять столь тягостное предприятие: прибыль, авантюризм, имперский приказ или какое-то сочетание этих стимулов должны были придавать стабильный импульс соответствующему данной цели количеству людей, прежде чем регулярное использование возможностей перемещения в прямом и обратном направлении между восточно- и западноазиатским центрами цивилизации воплотилось в жизнь. Самым существенным из этих мотивов — а для долгосрочных предприятий, вероятно, и самым надежным — была прибыль. В свою очередь, прибыльная торговля зависела от спроса и предложения товаров, которые настолько высоко ценились в каждом из цивилизованных сообществ, чтобы эти спрос и предложение могли диктовать цены, достаточные для компенсации рисков и издержек столь длительного и опасного путешествия.

В китайских текстах присутствуют определенные свидетельства, позволяющие предположить, что с китайской сто

- 171 -

роны открытие пути на запад использовалось довольно энергично в течение непродолжительного времени после 126 года до н.э., но затем прекратилось, когда импульс имперской воли ослабел. Затем, в течение I века н.э., эти шаги возобновились.

Вдоль того маршрута, который римляне вскоре стали называть Шелковым путем (поскольку шелк из Китая стал главным товаром, который везли по нему в западном направлении), установились новые, более стабильные политические режимы. Эта торговля достигла пиковой точки примерно в 100 году н.э., когда матроны в Риме и других средиземноморских городах стали наряжаться в полупрозрачные шелка, производившиеся в Антиохии из рулонов плотной шелковой ткани, которые ввозились из Китая, а затем нить перевивалась в неплотную ткань, чтобы достичь желаемой прозрачности⁴³.

Установление регулярной караванной торговли через всю Азию имело важные последствия для макропаразитических моделей этого континента. Торговцев, сопровождавших свои товары, можно было облагать пошлинами, чем и занимались местные властители вдоль торгового маршрута. Охранные платежи в виде денег или товаров шли на то, чтобы нанимать конвои, а когда их фактически не использовали для сопровождения караванов, эти конвои конечно же были под рукой для укрепления и расширения власти их предводителя за счет его соперников. Тем самым торговля поддерживала и стимулировала политическую консолидацию цепочки государств, протянувшуюся вдоль всего караванного маршрута от римской провинции Сирия до северо-западной границы Китая.

Успешные правители в пределах этого пояса полупустынных земель или сами были степными кочевниками, или лишь недавно вышли из подобного люда. (Кочевничество

---------

⁴³ Albert Herrmann, Die Men Seidenstrassen zwischen China undSyrien (Berlin, 1910), pp; 3-9,126. He вполне понятно, что именно Китай импортировал с запада. Поначалу главным вожделенным для императора предметом были ахалтекинские скакуны; возобновление торговли в I веке н.э. могло привести к тому, что с территории Римской империи на восток отправлялись главным образом металлы (включая драгоценные).

- 172 -