Эпидемия

— Ну прямо как с куклой, — развела руками жена. — Так и прозвали — Кукленок…

— Пап, он теперь у нас будет жить?

Глава семейства сурово сдвинул брови.

— Так… — глуховато произнес он — и все смолкли. — Если кто что о нем спросит — мы его отпустили… Ушел он. Нет его. Ясно?

Жена и обе дочери зачарованно уставились на Ступицына, слегка приоткрыв рты.

— Вау!.. — восторженно прошептала Даша.

При виде всеобщего благоговения Нестор нахмурился.

— С денежкой пойдем разберемся, — буркнул он супруге.

Удалились на кухню, где добытчик достал из внутреннего кармана пиджака и торжественно вручил жене почти всю полученную сумму. Обрывки упаковки Нестор выбросил еще на проспекте — в урну. Остаток он намеревался распределить по трем загашникам, что в общем-то тоже являлось своего рода ритуалом: разумеется, все мужнины тайники были супруге давно известны, но — тс-с… Строжайший секрет! Один только, помнится, раз она прокололась, опрометчиво спросив: «Несечка, я у тебя там из заначки возьму чуток? На продукты не хватает…»

Неловко вышло. Больше такого не повторялось.

* * *

Ну а, собственно, что? Почему бы не держать в квартире ручного дурилку? Богатенькие вон удавов держат, тапиров. Даже муравьедов.

Есть не просит, не гадит, выгуливать не надо. Даже с вымершими нынче тамагочи, как говорят, хлопот было больше. Девчонкам опять же забава — раньше, бывало, от компьютера не оттянешь, теперь забросили: с Кукленком со своим возятся.

Однако три-четыре дня спустя последовал звонок.

— Нестор Маркелович, а вы точно выпустили объект?

— А в чем дело? — не понял он.

— Да вот что-то нигде его найти не можем…

— И не найдете, — хмыкнул Ступицын. — Его уж наверняка разломали давно…

— Да нет… — с какой-то странной интонацией отозвался оператор. — Сто процентов — не разломали…

— Откуда знаете?

— Да знаем… — безрадостно молвил тот. — Значит, говорите, точно выпустили?..

Ступицын заверил, что абсолютно точно: четыре дня назад сам вывел на площадку, сам за ним дверь запер… Спрятал сотик, задумался, затем открыл платяной шкаф, раздвинул вешалки с висящей на них одежкой. Тесновато, конечно, но как-нибудь втиснем. Сходил в детскую, принес стоящего столбом дурилку и примерил в заранее подготовленную нишу.

Ничего, поместился. Как раз плечом под жестяную штангу.

Так что если нагрянут с проверкой…

Тут же и нагрянули.

Услышав дверной звонок, Нестор захлопнул дверцы шкафа, провернул ключик, вынул, сунул в карман.

На сей раз Алевтина Валерьевна (зачастила, однако, очкастая) повела себя странно и, прямо скажем, бесцеремонно: пропорхнула мимо хозяина и, озираясь, заметалась по комнатам.

Нетрудно представить, как тот на это отреагировал!

— Ты чо, коза? — громыхнул он. — Забыла чего?

Она уставила на страшного во гневе Ступицына плавающие в линзах глазищи. И в глазищах этих, следует заметить, сквозило такое отчаяние, что праведный гнев Нестора Маркеловича пошел на убыль.

— Он возвращался?

— Кто? Дурилка? Почем я знаю! Может, и возвращался… Постоял, наверно, под дверью да и ушкандыбал себе…

Разом обессилев, опустилась на стул, уронила плечи.

— Трындец… — обреченно выдохнула она.

— Кому?

Ответила не сразу — сил не хватало.

— Мне… И не только мне… Ну почему? Почему? — с неожиданной страстью сбивчиво заговорила гостья. — Почему вы тогда не выбросили его в окно?.. Вот где его теперь искать?!

— Водички принести? Или чего покрепче?

— Покрепче… — снова обмякнув, шепнула она.

Принес чего покрепче. Глотнула, ожила.

— Понимаете… — залепетала, как в бреду, умоляюще тыча в сторону Нестора ополовиненной стопкой (чуть не расплескала, дуреха!). — Все объекты третьего поколения уничтожены… а следующая партия так и не возникла… В других городах возникла, в нашем — нет! Вы понимаете, что это значит?

— А что это значит? — туповато переспросил он.

Допила до дна, закашлялась.

— Это значит… что один из них уцелел… И по всем раскладкам получается, что ваш…

— И чего?

— Того, что наше отделение могут теперь просто ликвидировать! Все без работы останутся! И я, и…

На широкое чело Нестора набежала тень. Значит, пока Кукленок цел и невредим, новое поколение дурилок в городе не появится. А каша-то, выходит, заваривается крутая… Ну Аля — ладно, Аля — мелкая пташка… А вот тот, что в учреждении за столом сидел в кабинете, — тому как? Попринимал пацанов на работу, а работы-то и нет.

Тем временем Алевтина Валерьевна окончательно пришла в себя. Лицо ее стало строгим, взгляд — решительным. Резко выдохнула, вернула стопку.

— Включайтесь в поиск! — не попросила, а скорее приказала она.

— А я-то чего… У вас вон и так людей…

— Заплатим по высшему разряду. Даже если не найдете.

— Нет, но… с чего вдруг?

— С того, Нестор Маркелович, что у него к вам какая-то тяга. Вспомните: он же все время к вам возвращался…

— А… ну да… — сообразил тот. — И в магазине тогда…

— А что в магазине?

Пришлось рассказать о том, что приключилось в магазине примерно месяц назад.