Эпидемия. Начало конца

— Сержант Шеперд! Докладывайте немедленно!

«Господи! Почему я оказался здесь?»

— Шеперд!

После минутного колебания он выходит из помещения полицейского участка…

День сменился ночью. Холодный декабрьский ветер вызвал дрожь во вспотевшем теле.

— Сержант!

Патрик повернулся к Вирджилу. В глазах мужчины блестели слезы.

— Я ничего не сделал… Я должен был их всех убить… — проговорил он.

— Кого убить? Кого ты должен был убить?

— Солдат… В Баладрузе… Они насиловали девчонку, а я стоял и… ничего не делал…

Вирджил помолчал, обдумывая, что сказать.

— Думаешь, эти люди заслужили смерть? — наконец спросил он.

— Да. Нет. Я не знаю… Трудно сказать… Баладруз — шиитская деревня. Когда мы туда прибыли, повсюду валялись трупы. На селение напали сунниты. Девчонка тоже была сунниткой, но… есть ведь законы… В Ираке не было законов, не было правил. Вчера мы воевали против шиитов, сегодня — против суннитов. И всегда гибли невинные люди. Их убивали, словно овец. Местные жители смотрели на наших солдат с немым укором, словно это мы во всем виноваты. Мы старались делать вид, что это не так, но в глубине души понимали, что они правы. Уже более миллиона человек погибли с начала войны. Иногда я задавал себе вопрос: «Почему я здесь?» Ведь эти люди не нападали на мою страну. Саддам… Он, конечно, настоящий злодей, кровавый ублюдок, но и мы не ангелы. Убийство остается убийством независимо от того, кто нажимает на курок.

— В тот день ты испытывал ненависть к этим людям? — спросил Вильям.

— Ненависть? Я словно онемел. Я шел по дороге, а повсюду видел куски человеческих тел. Подошвы моих ботинок липли к земле от свежепролитой крови маленьких детей. А потом я услышал крик. Инстинкт возобладал над хладнокровием. Я представил, что там насилуют мою дочь. Ненависть?.. Да, я ненавидел их. Ты бы видел их глаза… Они были похожи на диких похотливых животных. Я должен был их остановить, перестрелять всех к чертовой матери!

— Три смерти в наказание за попрание человеческой души. Разве одна жестокость может исправить другую?

— Да… Нет… Мне стыдно за себя. Просто, не вмешавшись, я стал сообщником насильников. Ну… Что мне надо было делать?

— Я не вправе давать советы. Ты мог что-то предпринять; возможно, тебе следовало вмешаться, но иногда однозначных ответов не существует… Иногда страдают невинные люди… Сколько раз ты бывал в Ираке? Четыре, кажется?

— Да. Это случилось на третью неделю моего первого пребывания в стране.

— А я вот о чем подумал, — сказал Вирджил. — Жизнь — это испытание, Патрик. Некоторые души, словно солдат, снова и снова забрасывают в бой на Землю, чтобы они пересдали ранее невыученный урок. Древняя мудрость, о которой я тебе рассказывал, называет это тиккун, процесс духовного исправления. Считается, что душе позволено четырежды побывать в Малхуте, физическом мире, и попытаться исполнить свой тиккун.

— Перестань, Вирджил. Ты и впрямь считаешь, что Бог преднамеренно захотел, чтобы я стал свидетелем того, как содомируют невинную девушку? Какую-такую истину должен был я постигнуть? Какая-такая истина стоит всей этой мерзости?

— Как раз это тебе и следует понять. Замыслы Создателя нам не дано постичь. Но запомни: один дурной поступок, словно капля, содержащая возбудитель чумы, может поразить миллионы людей, но и одно доброе деяние обладает такой же силой. Что случилось с девочкой?

— Она умерла… в мучениях…

Шеп подошел к бетонному ограждению ведущей на юг полосы движения автострады. Глаза остановились на водах Гудзона. Мужчина замер на месте. Кровь в жилах холодела при виде фигуры, застывшей на железнодорожных путях корпорации «Амтрак» в шестидесяти футах от него.

— О-о-о… блин…

Мигающий красным светом поездной сигнал освещал каждые двадцать секунд кого-то в длинном черном плаще с капюшоном. В руках — коса, насаженная на длинный держак. Шеп не мог разглядеть лица Мрачного Жнеца, но ощущал исходящий от него холод.

— Вирджил! Нам надо отсюда уходить… с этой автострады. Немедленно!

— Успокойся, сержант.

Шеп резко повернулся и в упор посмотрел на старика.

— Никогда не называй меня сержантом! Можешь звать Патриком или Шепом, но не сержантом. Я больше не в армии.

— Понял… Патрик, а эта вакцина… она воздействует на твои чувства?

— Вакцина? — не понял ветеран.

— Она может вызывать галлюцинации. Ты что-нибудь видел такое?

— Да… Может…

Патрик поискал глазами Мрачного Жнеца, но увидел на том месте лишь тени.

— Вокруг нас слишком много смертей, Вирджил. Мы окружены чумой. Либо ты принимаешь вакцину, либо поскорее убирайся с этого шоссе смерти. Смотри! За мостом есть несколько съездов с автострады. Давай поторопимся. Скорее… Я тебе помогу…

Правой рукой Патрик Шеперд обнял старика за талию. Они припустили по лабиринту брошенных автомобилей, направляясь к догорающему мосту Джорджа Вашингтона.

Остров Говернорс, Нью-Йорк

Здание № 20

20:43