Эпидемия. Начало конца

С последней сделанной мною записи прошло много времени, и я даже не знаю, о чем писать. Случилось так много, что я нахожусь в совершенной растерянности. Возможно, это и к лучшему…

Когда я в прошлый раз заносил на пергамент свои мысли, мое здоровье было в плачевном состоянии. Я был почти что мертв. Адские боли разрывали мое тело. В бреду я молил Создателя сжалиться и взять мою душу.

Ангел Смерти навестил меня однажды ужасной майской ночью.

Все мои чувства пришли в смятение. Началась агония. Горячка не давала мне ни минуты покоя. Кашель с кровью разрывал мне легкие. Возможно, это было божественным вмешательством. Помню, как, придя в себя, я открыл глаза. Была ночь. Закутанная в плащ фигура выступила из тени на свет. Ее ветхое, затертое до дыр одеяние не поступалось тьме по черноте. Огонь свечей встрепенулся. В их оранжевом свете я увидел, что испещренный шрамами череп непрошеного гостя потемнел от времени. Так бывает, если тело покойника разлагается в воде. От него страшно воняло, словно из выгребной ямы.

Когда гость заговорил, в комнате стало заметно прохладнее. В его французском слышался какой-то акцент, возможно, азиатский.

— Когда-то я был похож на тебя, — сказал мне Мрачный Жнец. — Я был рабом плоти, рожденным во времена алчности и морального разложения. В молодости я не раз видел, как мой отец проливал кровь невинных. Многие страдали из-за произвола, чинимого нашей семьей. Но, став императором, я свернул с дороги войны и встал на путь поиска мистического откровения. Я выбрал мир и превратил заклятых врагов в союзников. Я принес благополучие и процветание моей стране. К сожалению, тайное знание, которого я жаждал всей душой, оставалось мне недоступно. В час смерти ко мне пришел ее вестник и предложил то, что я намерен предложить сейчас тебе, — тайны мироздания и путь к бессмертию. Если ты по своей доброй воле согласишься с моими условиями, я дам тебе долгую жизнь в этом мире и знания минувших эпох. Ты познаешь радость бытия, и она будет с тобой до конца твоих дней… и даже после…

Я приподнялся на своем смертном ложе. Мой разум вступил в бой с одолевавшим его безумием.

— И если я приму твое предложение, то что тогда? Что ожидает меня в конце?

— Когда придет естественный конец твоей жизни и ты испустишь последний вздох, ты займешь мое место и станешь Жнецом душ. Когда ты справишься с возложенной на тебя сакральной миссией, тебе простят все земные прегрешения и предоставят место среди блаженных на небесах.

— И сколько мне придется бродить по земле в обличье Смерти? — спросил я.

— Время не имеет значения в сфере духовного, месье. Но не бойся. Даже грешной душе, запятнавшей себя злодеяниями, дается шанс на перерождение. Со временем найдется тот, кто избавит тебя от твоей тяжкой ноши, как ты сейчас избавляешь меня от моего бремени.

И Ангел Смерти покинул меня в нерешительности и сомнениях. Я не знал, случилось ли это на самом деле или это был горячечный бред. Вскоре после описанного события мне стало легче, и к концу лета я поправился. Теперь я вновь стал самим собой.

Но мир вокруг меня разительно изменился.

За два года более половины населения Европы вымерло. Целые деревни опустошил мор. Из-за духовного разложения духовенства Церковь утратила былую власть. Короли и герцоги уже не испытывают прежнего почтения перед властью папы. Впрочем, и сами они постепенно утрачивают власть над своими вассалами и подданными, ибо теперь, когда умерло 45 миллионов человек, всего — и земли, и еды — было в избытке.

Я тоже изменился. Почести и слава больше не прельщают меня. Ныне я стремлюсь только к тому, чтобы послужить человечеству, поделиться с людьми моими знаниями в медицине.

Вскоре после того, как я начал писать манускрипт, который будет называться «Inventarium sive Chirurgia Magna» («Большая медицина»), меня посетил странный сын Востока. Он знал о той моей встрече со Смертью. Азиат преподнес мне необычный дар — рукопись, содержащую медицинские знания за долгие столетия. Здесь были тексты Аристотеля, Платона, Пифагора и еще нескольких не менее великих мудрецов своего времени.

Щедрость этого странного тибетского монаха была столь же изумительна, сколь темны его глаза. В качестве платы за знания он потребовал: «Примите приглашение нашего общества, и вы станете хранителем этой рукописи».

Из тьмы я вышел на свет. Вместо болезни и смерти я познал радость и вдохновение, каких я прежде никогда не испытывал. Я больше не боюсь смерти, зная, что мне обещано бессмертие.

Каждый прожитый день своей жизни я посвящаю помощи ближнему своему. Каждое доброе дело дает семена бесконечного самоусовершенствования.

Да придет Жнец!

Гвидо