ЭпидОтряд

Спустя мгновенье Фабрикатор-Генерал исчез. Разумеется, повелитель Марса не собирался терять время — восемьдесят три часа одиннадцать минут — на возвращение с орбиты. Он телепортировался прямиком из Железного Кольца, решая насущные вопросы, пока лифт с подобающей торжественностью опускался к поверхности, нагруженный дарами союзной Терры. Когда спуск будет завершен, Владыка Марса переместится обратно, чтобы торжественно ступить на поверхность освященной Богом планеты. Откуда телепортировался Генерал ради этой встречи и куда направился теперь — Дотуров не знал. Это не имело значения — эффективность машины, управляющей тысячами Кузней и Рыцарских миров Галактики, не зависела от физического расположения своих управляющих механизмов.

Оставленные без хозяина "Крестоносцы" синхронно сменили построение и рассредоточились по комплексу — древним машинам предстояло стать достойным соперником для готовых к штурму скитариев. Марс всегда умел хранить тайны. Древнее наставление, хранящееся в личном архиве Дотурова, гласило: "Раз будущее есть пустота неслучившегося, такой же пустотой надлежит делать прошедшее". Когда минуют скоротечные учения, избранные воины Марса станут еще эффективнее и смертоноснее, а электроника боевых роботов, в которой могут сохраниться фрагменты бинарного кода совещания, обратится в молекулярную пыль. Та же судьба, без исключения, ожидала всех, кто на свое несчастье оказывался в радиусе сканирования сервиторов и низших механикумов. Увы, достоинство информации — ее стремление оставлять отпечатки во всех аспектах мироздания — иногда оказывалась прискорбным недостатком, оправдывающим затратные меры.

Фабрикатор-локум быстро направился к выходу из бункера, где его ждала пустая транспортная капсула серии "Ф". Скорее всего, тоже оснащенная системой телепортации пассажира — ее скорость не позволяла покинуть полигон достаточно быстро.

Что же насчет молодого амбициозного логиса, лишь недавно достигшего статуса Монитор Малеволус — на него у Дотурова уже были вполне определенные планы.

Готовясь к отбытию, Лексик Арканус обратился к банку памяти, вызвав все собранные изображения объекта. Использовав малую часть вычислительных ресурсов своего разума он вывел усредненную версию, затем сравнил с базовыми фенотипами населения Империума, стремясь в качестве упражнения для ума определить изменения, постигшие человечество на путях галактических странствий. Это не потребовало много времени, и Дотуров перешел к составлению схем задействования и корректировок план-графиков своих текущих задач.

Работа божественной машины власти, некогда именовавшейся марсианской колониальной империей, не могла зависеть от состояния одной из своих шестеренок.

Глава 3

Вагон с большой цифрой "3" на борту и в самом деле оказался двухэтажным, первый уровень был отведен под гараж и мастерскую. Берта по пути куда-то делась, буркнув про некую сопроводиловку, так что дальше Ольгу сопровождал окольчуженный "монах".

Центральное место в гараже занимала чудовищная машина, монструозное сооружение, похожее на танк, причем явившийся прямиком откуда-то с Первой мировой. По бокам самоходного гроба висели примотанные цепями бревна и какие-то мешки, а на лоб, похоже, ляпнули бетонную маску. Вероятно для большей защиты. Над непропорционально маленькой и двухэтажной башенкой торчали целых три антенны, свернутые и связанные в один пучок, чтобы не задевали потолок.

Стальная коробка, крашенная в облезлый армейско-болотный цвет, внушала почтение и одновременно легкий ужас. Дело было в следах, оставленных на бронеплитах неведомой силой. Как будто в машину не стреляли, а царапали и рвали прочный металл еще более прочными когтями. Кое-где сталь чуть "подтекла", словно БТР обрызгивали очень едкой кислотой или раскаляли до потери твердости. Танк производил впечатление усталого ветерана, который повидал некоторое дерьмо на протяжении долгой жизни. В сторону машины и смотреть то не хотелось, тем более представлять себя внутри.

Мастерская больше походила на алтарь. Все инструменты были разукрашены грубоватой гравировкой с вездесущими черепами и шестеренками, верстак едва заметен под слоем истрепанных, серых от пыли и масла бумажек и сургучных печатей казенно-почтового вида. Казалось, тут не столько работали и чинили, сколько молились. В дальнем углу прямо из стены торчало несколько зловещих трубок на вентилях, которые запирались на амбарные замки. Под изогнутыми вниз раструбами в специальных коробах из сваренной арматуры громоздились баллоны. А над — была приклепана медная табличка с надписью "КИСЛ/ОГН", ниже приписано от руки "не крутить, безверные мудозвоны!", во всяком случае, Ольга именно так перевела кривые буквы.

— Твое, будешь вместо Пыхаря, — показал на баллоны монах. Точнее на одну из больших тележек рядом. Двухколесные угробища были Ольге примерно по плечо и казались цельнолитыми, по меньшей мере, из чугуна. Судя по конструкции, каждая была рассчитана на две емкости. Баллоны можно было извлечь из кронштейнов или подключать к чему-нибудь гофрированными шлангами.