ЭпидОтряд

— Наши партнеры с Терры считают процесс достаточно торжественным и величественным. Имеющим соответствие алгоритмам Имперского культа, — "кентавр" не спорил, а скорее представил объективную информацию.

— Наши партнеры до сих пор считают, что каждый раз по завершении торжественного визита на Терру Фабрикатор-Генерал спускается к поверхности Марса на специальной платформе восемьдесят три часа одиннадцать минут. Тем самым, повторяя возвращение марсианского посланника десять тысяч лет назад.

Перед словом "партнеры" кубическо-угловатый механикус выдал длинный и лишенный смысловой нагрузки ряд нолей. Это можно было истолковать разными способами, от мягкой иронии до четкого указания места и роли упомянутых слуг Императора. Указания, понятного лишь чистому сознанию, освященному близостью к машинному совершенству.

Оба служителя помнили, не сочтя нужным отмечать это "вслух", любой формой коммуникации, что в те давние времена обе договаривающиеся стороны хотели подписать договор. И одновременно уйти от ненужных воспоминаний о предшествующей эпохе, когда эксплораторы собирали забытые терранские технологии, поголовно выжигая всех встреченных ими варваров-туземцев в той же Аризонской пустыне. Поэтому Марс на переговорах представлял человек, хоть и рожденный на красной планете, но слабо аугментированный, почти неотличимый от рядового терранца. Гравитация Матери всех планет Империума подорвала здоровье посланника, так что возвращение домой потребовало специфических манипуляций. И заложило традиции, которые пережили своих отцов на века.

— Он здесь.

И это снова не было вопросом, скорее обмен взаимной констатацией.

Адептус Механикус в алой робе без знаков различия, вошел в комнату, цокая по стальному полу металлическими подковками обуви. В отполированной до зеркального блеска поверхности отражение визитера скользило как большая клякса кровавого цвета. Новоприбывший был высок, но привлекало внимание иное — для своего положения, открывшего доступ в этот зал, он казался на удивление человечен. Почти как рядовой механикус низших ступеней приобщения.

Отстегнутый дыхательный фильтр свободно повис на одной лямке, открыв худое лицо полностью лишенное функциональных аугментаций. Лишь очень правильные, симметричные черты могли бы показаться необычными, и то лишь крайне внимательному наблюдателю. Четыре внешних кабеля в сегментной изолирующей оболочке спускались по спине, исчезая средь складок мантии в районе поясницы, перехваченной широким латунным технопоясом. И… все. Гостя вполне можно было принять за представителя астартес, решившего посвятить себя таинствам Омниссии для поддержания духов машин чаптера. Если конечно допустить, что среди ангелов Императора могут быть столь малорослые и худые. Впрочем, десяток прекрасно отлаженных "Крестоносцев", сопровождавших марсианина, сразу рассеивали ошибочные представления о его статусе и настоящей природе.

— Фабрикатор-Генерал, — угловатый автоматон поклонился, насколько это позволяла его конструкция. Он приветствовал высочайшую особу вслух, как привык это делать по давней привычке, не регламентированной, но тоже насчитывающей четырехзначное количество лет.

— Лексик Арканус парламента Дотуров, — без выражения ответил новоприбывший.

Владыка Марса по долгу положения регулярно общался с теми, кто не был благословен доступом к шифраторам и даже простейшей технолингве. Да и сама его должность подразумевала наличие отточенных дипломатических навыков, возможность снисходить до любого уровня коммуникации.

"Кентавр" — фабрикатор-локум Марса — не изменил положения ни на сотую часть миллиметра, не проявил никакой видимой реакции. Все присутствующие и так знали, что он полагает использование бесконечно примитивной людской речи добровольным актом регресса, не было смысла подчеркивать это в очередной раз. Выждав десять миллисекунд, чтобы исчерпывающе донести протест и неприятие, он вытянул щупальце, похожее на тонкий кабель в кольчатой оплетке и откинул капюшон на робе, которую правильнее было бы назвать уже не одеждой, а защитным покровом технического назначения. Из того места, которое у человека называлось бы основанием черепа, выдвинулись цилиндрические антенны генераторов помех. Они защищали от любого несанкционированного доступа к локальной ноосфере Фабрикатор-Генерала.

Непосвященному могло бы показаться забавным, что фабрикатор-локум считал предосудительной речь, но при этом сообщил о завершении процедуры таким же анахронизмом, подняв манипулятор с выставленным пальцем. Странная пародия на очень старый и такой человеческий жест "окей"…

— Поля Геллера стабильны, — сообщил Дотуров гексакодом. — Я готов.

— Мы слушаем.

Это не было диалогом, не было объединением сознаний. Вообще любое определение, данное в категориях сколь угодно развитого человеческого языка, могло отразить лишь бесконечно малую часть процесса, управляемого не логикой, но математикой.