Эпиляция, Гауф!

Я чувствовал, как быстро она дышит, ощущал странное напряжение. Неправильное. Надо ей сказать сейчас, что она мне нравится. Честно во всем признаться.

Но… Но я медлил. Рядом с этим желанием поместилось другое – не самое приятное сомнение. А вдруг откажет. Я же для нее мажор, я же дня нее возможность решить проблемы.

Так ли искренна она? Поэтому я медлил, медлил ровно до того момента, пока не зазвонил мой телефон, разрушая волшебство.

Глава 51. Эмма

Волшебство закончилось как у Золушки. Собственно, только у меня не часы пробили полночь, а сотовый разразился громкой мелодией. Вздрогнула и прикрыла глаза.

Должно быть, именно в этот момент солнце таки скрылось за горизонтом, а я подумала, что слишком размечталась. Слишком разнежилась в его объятиях. Непозволительно расслабилась.

И все потому, что Гауф каким-то непостижимым образом умудрился перетянуть меня на сторону зла, а именно в эшелон его обожательниц. Не знаю, как он это делал, но теперь я тоже готова была пускать по нему слюни.

– Пойдем вниз?

Собственный голос показался мне сухим и надрывным. Приятная хрипотца исчезла, и я словно заболела. Причем реально горло начало саднить, а глаза слезиться.

Господи, пусть это будет аллергия, а не дурацкая влюбленность! Пусть я не стану одной из вереницы тупых дур, что клюнули на крутого мажора. Хотя…

Пока мы спускались по коридору (Гауф вообще рот открывать отказался, лишь кивая, как китайский болванчик), я подумала, что, возможно, не такая я уж и дура.

Нет, он знатный засранец и разговаривает со всеми как придурок последний. Только вот я за это время уже привыкла, ну и… Со мной он так не общался.

Мажор высокий, красивый как зараза, сексуальный обладатель идеального для его возраста тела. В качалку ходил, улыбался как голливудский актер – типичный представитель золотой холеной молодежи.

Но еще… Вот под всем этим скрывалась тайная деятельная натура. Он много работал. Нет, не так! Он ОЧЕНЬ много работал, а я знаю, о чем говорю, сама трудоголик.

Улыбался, но за улыбкой скрывался уже не лоск, а теплота. С ним было интересно разговаривать, спорить. Умный! Да я в последний раз не помню, когда с реально сообразительными парнями вот так общалась. Запросто.

Ну и воспитание… Я привыкла к обходительному подходу иного рода. До смерти родителей наша «тусовка» состояла из безбашенных людей. Безбашенных, но воспитанных в Советском Союзе или на его обломках.

Они открывали двери, предлагали сесть первой. Ухаживали, пусть я и была тогда маленькой. Сейчас все изменилось, но Гауф вернул меня в те теплые времена, когда за углом меня ждал дядя Мотор с шоколадкой, придерживаясь дверь.

Внутри обидно кольнуло. Моя рука находилась в его, и даже тепло ладони Сережи не согревало. Я реально продрогла до костей. И все потому, что не смогла сдержать дурацких чувств.

– Вернемся к столу?

Вздрогнула. Да что ж это такое?! Теперь я не узнавала голоса парня. Он тоже явно не был в кондиции. Глаза отводил, смотрел как-то странно. В сторону.

Под ложечкой засосало. Вот никогда не понимала этого выражения, думала, о чем оно… А тут прямо четко прочувствовала, где эта самая ложечка и что значит засосать под ней.

Мой телефон завибрировал. Осторожно вытащила его и взглянула на экран. Тамара! Ну слава Богу. Хоть отвлекусь от этого всего… Немедля ответила:

– Ну и чего мы названиваем? Я же писала, что занята до вечера буду.

Гауф напрягся. Я же услышала по ту сторону трубки обычный сестринский щебет. Она так всегда делала, когда ей было скучно или просто любопытно до одного места.

Обычно я бесилась, но сегодня ухватилась за ее разговоры как за спасительную соломинку! Пока мы шли по длинным коридорам местных катакомб, я без зазрения совести и с самым что ни на есть искренним интересом выслушала про всех друзей и соратников младшей.

Потом так же совершенно искренне поинтересовалась, как бабуля, мерила ли она давление и как ее самочувствие. Потом напутствовала сестру, как приготовить ужин, хотя есть совсем не хотела.

На обсуждении ее оценок в школе, ибо я уже перебрала все возможные темы разговора по телефону, Тома подозрительно поинтересовалась:

– Поругались, что ли?

Хотела было возмутиться, но потом вспомнила, что до нашего «расставания» осталось сравнительно недалеко, и просто выдала «угу». Это дало мне еще пять минут форы, потому что сестра неожиданно стала на мою сторону, принявшись ругать Гауфа последними словами.

Хм. Странно это все. Чего это не так прострелило на Сережу? Хотя мне какая разница. Будет проще бросить его. Интересно, в когда этот волшебный момент настанет?

В итоге с сестрой мы протрепались какое-то неприлично долгое время. Гауф даже притормозил перед гостиной и нетерпеливо стал поглядывать на меня. Закончила, попрощалась, оценила степень раздражения парня, невозмутимо пояснив:

– Очень важные дела.

– Срок годности таблеток от давления бабушки, вне сомнения, именно тот вопрос, что требует твоего вмешательства именно сейчас.