Эпилог (СИ)

Одно случайное прикосновение к мальчишке-незаконному, завладевшему Шипом, словно снесло плотину. Очевидно, его сила сочла Бааму больше оружием, чем человеком, потому дар и сработал... сработал куда эффективней, чем когда-либо раньше. Он показал не только случайные образы - он показал сразу все. Создание Шипа. Бой с Хранителем. Похищение расколотого Шипа и транспортировка осколка. Бесконечные эксперименты и исследования. То, как Шип был передан тому ребенку... и даже то, как его активировать.

Джин-Сунг видел все - и потом, буквально сбегая оттуда, осознал, что именно это было, и что по-настоящему может его дар, а после и использовал его, столкнувшись с попытавшимися остановить его офицерами карательных войск. Просто выбить иглу из рук одного из них, усвоить череду образов - и использовать иглу так же, как ее прежний владелец. Это было предельно просто. И это же помогло понять, что он может.

Его дар был сосредоточен вокруг оружия - ну и того, что могло послужить оружием. Стоило только без покрова шинсу взять в руки иглу или даже сесть за штурвал суспендолета, и он узнавал, как раньше использовали тот или иной инструмент, пригодный для убийства. Казалось бы, неплохая способность... но с его опытом и стилем боя абсолютно бесполезная. Тот бой он вытянул на чистом опыте и силе, все же адаптация к чужому стилю боя и мельтешащим перед глазами образам здорово мешала. Но после того боя собственный дар стал куда более контролируемым, нужная информация искалась быстрее и легче, а когда после недолгих экспериментов Джин-Сунг вычислил интервал "усиления", он практически сразу же рванул сюда.

И - не зря.

Земли, века назад принадлежащие уничтоженной им ветви, и по сей день были заброшены - и никто не помешал ему пройти под обвалившуюся крышу особняка, провожая взглядом так и не отмытые стены, где еле заметно виднелись темные пятна, и обходя растрескавшиеся плиты пола, куда порой в слепой ярости прилетали его удары. Именно у одной из таких плит в просторной зале на верхнем этаже он и остановился.

В конце концов, он прекрасно помнил, где умирала его женщина.

Решиться на это было непросто, и Джин-Сунг какое-то время неподвижно стоял, прокручивая в памяти все, что успел натворить - и против чего она возразила бы, будь она жива. Присоединение к FUG, бесконечные убийства, натаскивание последней его ученицы, и даже это предательство... Пожалуй, он бы так и не решился, уйдя отсюда ни с чем - если бы не понимание, что второго шанса может и не быть, и не знание, что у него остались считанные минуты до исчезновения "усиления" его дара. Именно поэтому Джин-Сунг, резко выдохнув, словно перед нырком в ледяную воду, опустился на одно колено - и, развеяв покров шинсу, прикоснулся пальцами к холодной каменной плите.

... а в следующий момент все изменилось.

Он словно со стороны наблюдал ту картину - и только сейчас видел, насколько страшно это могло показаться даже не офицеру и не избранному, а простому человеку. Полуразрушенное помещение, тела его родственников повсюду, лужи крови - и он сам, держащий на руках самого дорогого ему человека. Ее раны он запомнил прекрасно... а вот как выглядел сам, до сего дня понятия не имел. Руки в крови по плечи, что из-за черной рубашки можно было понять лишь по липнущим к коже рукавам, заливающая левую половину лица чья-то кровь, полубезумный взгляд...

И только поэтому он понял, что ужас в зеленых глазах его женщины относился не к тем, кто ее похитил и пратктически убил.

Она боялась не их. Она боялась его.

- Что же ты... кха... наделал... - было видно, что ей больно говорить. - Зачем... опять...

- Молчи, - собственный абсолютно безумный голос ударил по ушам. - Молчи, пожалуйста. Береги силы...

- ... поздно, - через силу выдавила лежащая у него на руках женщина. - Я... скоро умру... как и все... ты обещал... больше... не убивать...

- Плевать, - ответом ей был лишь исступленный шепот. - Главное, чтобы ты...

- ... поздно... - явно из последних сил выдавила улыбку его собеседница. - Для меня... поздно... а у тебя еще есть... шанс...

- Нет, нет, нет... - смотреть на это не было сил - как и пошевелиться, и Джин-Сунг продолжал смотреть, как он сам из прошлого отчаянно цепляется за протянутую к его лицу руку его женщины. - Пожалуйста, держись... Виен, пожалуйста...

- Пообещай... мне... - взгляд Виен смягчился, страх исчез - и если бы он мог двигаться в этих видениях, он бы сорвался с места, помня, чем закончился этот ее взгляд. - Обещай... что никогда... больше... не прольешь столько крови...

- Нет! - к горлу посдтупил ком от крика его младшей копии. - Не умирай!

- ... ради меня... помнишь, что ты говорил? - изо рта лежащей у него на руках женщины вытекла струйка крови. - Джин-Сунг... обещай мне... что никогда не забудешь... меня...

И больше она не произнесла ни слова. Зеленые глаза остекленели, та улыбка застыла на ее губах - и он из прошлого сразу понял, что произошло. От стен раздался звериный вой, полный боли...

... и, не выдержав, Джин-Сунг разорвал контакт с камнем.