Эпицентр

В Ереване военные врачи работали в местном госпитале и оказывали помощь гражданским лечебным и научно-исследовательским учреждениям. Особая трудность заключалась в массовом поступлении пострадавших с тяжелыми травмами, сопровождающимися так называемым синдромом длительного сдавления. Одно из наиболее грозных осложнений этого страдания — острая почечная недостаточность. Это предвидели, и уже 9 декабря было создано специализированное отделение искусственной почки, в котором установили четыре аппарата и немедленно начали проводить гемодиализ, т. е. очищать кровь раненых от шлаков.

Второй, не менее важной проблемой, за решение которой взялись военные хирурги, оказались гнойно-септические осложнения. Совместно с главным хирургом Министерства здравоохранения Армянской ССР доктором медицинских наук О. Саруханяном в больнице «Эребуни» в течение нескольких дней были организованы специализированные отделения для лечения гнойных раневых осложнений. Более 80 военных медиков, входящих в группы профессоров полковников медицинской службы М. Лизанца и И. Косачева, создали практически республиканский центр гнойной хирургии. Помог в этом и огромный опыт, полученный ими в Афганистане.

В Ленинакане, Спитаке, Кировакане, других наиболее пострадавших районах были развернуты дополнительные медицинские подразделения, где наряду с оказанием первой помощи делали сложные полостные операции, ампутации, брали под контроль эвакуацию пострадавших из зоны поражения. В течение двух первых недель после землетрясения из 17 770 пострадавших военные медики обработали 5630, причем провели более 1800 сложных оперативных вмешательств, противошоковых и других мероприятий. Другими словами, они оказали помощь почти каждому третьему пострадавшему…

Но все это будет потом. А пока на весь Ленинакан оставались одна медрота и несколько врачей из местного и окружного госпиталей. Уже две ночи не отходил от аппаратуры анестезиолог подполковник медицинской службы Л. Барышев. На третью ночь ему сообщили: дочь, которую он своими руками вытащил из-под обломков и которую в тяжелом состоянии эвакуировали, — скончалась.

Коллеги, друзья его не утешали. Лишь сдавил кто-то больно плечо: держись, мол! И уже неслось по коридорам: анестезиолога в операционную! Срочно!

Кучмаченко Олегу, пяти лет, ампутировали ногу. У мальчонки якобы погибли родители, и Ламара Акопова, медсестра, ассистировавшая на операции, заявила: он будет моим сыном.

Держалась — ни слезинки. А утром отыскался отец Олежки, военный летчик. И вот тут-то, взглянув, с какой неизбывной болью смотрит с почерневшим лицом отец на сына, Ламара дала волю всему, что скопилось на сердце за эти дни… Девчонки, медсестры И. Жиманова, Н. Шахвардзян, Д. Мурадян, Р. Акопян, успокаивали ее, как могли, и плакали, плакали сами.

А двухлетний Карен Мкртчян стал за несколько часов героем и гордостью медроты: двое суток в завале пролежал — и ни царапинки! Долго жить будешь, малыш!

Аспину Гаспарян и ее четырехлетнюю Манану в роту доставили порознь — откопали в разное время. Манану оживили быстрее, и теперь в углу палаты молоденькая сестра нежно качала завернутую в солдатское, перетянутое крест-накрест бинтами одеяло девочку и то ли шептала что-то нежное, то ли напевала тихонько в ожидании, когда приведут в чувство и подготовят к эвакуации лежащую рядом мать…

Когда мы беседовали с полковником медицинской службы Л. Няниным, ему доложили: роженицу доставили.

— Что ж, принимайте роды! — впервые улыбнулся Лев Алексеевич. И пояснил: — Увы, мы здесь первое время были и главной акушерско-гинекологической силой. Местный роддом разрушен. Триста рожениц, врачи погибли…

А говорили мы о том, что не позволило медикам сработать еще более результативно, хотя, казалось бы, куда уж!

Конечно, сказалось, что не сразу было налажено централизованное руководство всем ходом работ. Неразбериха, путаница первых, да отчасти и последующих, суток отнюдь не повышали эффективности врачебной деятельности. Что касается непосредственно медиков, то они прежде всего столкнулись с извечной проблемой медикаментов.

— Например, сейчас, — говорит Лев Алексеевич, — мы имеем дело преимущественно с синдромом сдавления, когда кроме большого количества жидкости требуются всевозможные специфические медикаменты, способствующие выведению отравляющих веществ из организма. Нет у нас аппаратов, которые превентивно применяются для профилактики почечной недостаточности, — промышленность не выпускает, хотя мы точно знаем, что за рубежом подобные имеются.

Отсутствуют комплекты одноразового стерильного белья для хирургов и операционных сестер — потягай-ка по разрушенному городу автоклавы! А возьмите палатки наши — те, которые врачи, выбиваясь из сил, разворачивали в ночь с седьмого на восьмое в ожидании повторного толчка. Такими еще до Великой Отечественной пользовались, по четверти тонны каждая! Хотя во многих странах давно применяются каркасные, надувные палатки, лучшие образцы не весят и десятка килограммов.