Эпизод 1.5: Птенец расправляет крылья

— Скажи мне одну вещь, — задумчиво проговорил юноша, кладя руку на колено наставницы. — Ты побывала во многих мирах. Где Сила ощущается полнее всего? Пока что, я нигде не чувствовал ее лучше, чем здесь, на Корусанте. В сердце галактики. Здесь, мне хватит самой короткой медитации, чтобы погрузиться в нее с головой, и прочувствовать ее течения. На Бандомире, и в космосе, все было намного скуднее.

— Трудно сказать, — мириаланка потянулась к руке ученика с явной целью спихнуть ее с коленки, но вместо этого, подумав, накрыла ладонь Нила своей. — Нар Шадда меньше Корусанта, но застроена даже плотнее. Там, Сила ощущается четко, но ее течения замутнены темной стороной — очень уж неприятное место эта контрабандистская луна. На планетах, где много нетронутой дикой природы — Иторе, Альдераане, или той же Набу, — спокойно, и дышится легко. Течения Силы в подобных местах такие же естественные и спокойные. Фелусия — воплощенное буйство жизни, кипящее, словно гейзер, словно непрерывное извержение вулкана. Там, течения Силы слишком быстры, слишком насыщены. Ее противоположность — какой-нибудь Стиджеон, где можно сутками лететь в одном направлении, и не встретить ни единого живого существа. Тамошнее ощущение Силы мало отличается от открытого космоса. Многие джедаи скажут, что им легче всего обращаться к Силе где-то вроде альдераанских полей, или иторских садов — в тихом и приятном месте, окруженном природой. Но, по-моему, ты прав: чем больше жизни чувствуется вокруг, как здесь, на Корусанте, или на Фелусии — тем полнее связь с Силой.

— Нас учили, что Сила — везде и во всем, — покивал юноша, поглаживая прикрытое халатом колено Луминары. — Но в разумных ее присутствие все-таки больше. Интересно было бы побывать на всех этих мирах — сравнить ощущения.

— Ты помнишь свой родной мир? — заинтересовалась мириаланка. — Тебя забрали в пять лет, верно? Каким был твой первый дом?

— Воспоминания остались, но смутные, — задумался Нил. — Народу на Стьюджоне много меньше, чем здесь. Много, много меньше, — он усмехнулся, снова глянув в окно спидера, на соседний поток летучих машин. — Застройки меньше, и сама она ниже… опять же, намного. Я помню дома в пять-десять этажей. Полно зелени — деревьев, травы, кустарника, — даже в городской черте. И, конечно же, там намного тише. Когда корабль того рыцаря, что привез меня на Корусант, летел к храму, сквозь все это, — он описал свободной рукой широкий круг, — у меня глаза разбегались, так все было необычно и непривычно. Местные шум, гам, и мельтешение меня просто ошеломили. В хорошем смысле ошеломили — мне здесь сразу понравилось. Можно сказать, Корусант — моя любовь с первого взгляда, — хитро глянув на Луминару, он с удовольствием закончил:

— Совсем, как ты, — та широко улыбнулась, не отрывая взгляда от движения спидеров впереди.

— На Илуме, ты совершенно сбил меня с толку этими словами, — напевно произнесла она. — Еще и стоял так близко.

— Если бы я поцеловал тебя тогда, ты бы обиделась? — серьезно спросил Нил.

— Нет. Да. Не знаю, — джедайка хихикнула. — Какая разница? Главное, не вздумай целовать меня сейчас, или я точно в кого-нибудь врежусь.

За разговором, они благополучно добрались до своей цели — одной из посадочных площадок, выдающейся из стены здания техногенным подобием нароста на древесном стволе. Припарковав спидер, Луминара с падаваном вошли внутрь, сменив свист ветра и гудение репульсоров пролетающих машин на шум внутреннего пространства обширного и занятого учреждения. Под высокими потолками приемной залы штаб-квартиры Корпуса Юстиции звучали обрывки бесед на самых разных языках, разносились традиционно-невнятные объявления по интеркому, и отдавались гулким эхом самые разные звуки шагов — от шуршания хвостов чешуйчатых тисспиасиан, до клацанья хитиновых пяток четвероногих инсектоидов-вратиксов.

Зала простиралась на несколько этажей в высоту. Рабочие места клерков усеивали ее стены пчелиными сотами; окошки их кабинок заполняли также и внешнюю поверхность колоннообразной структуры в центре огромного помещения. Посетители путешествовали к нужным им столам на репульсорных лифтах-площадках, чьи плоские диски выписывали по залу замысловатые кривые.

Ждать в очереди, чего подсознательно опасался Нил, не пришлось — едва лишь Луминара высказала навигационной системе платформы пожелание увидеть работника архивов, та стронулась с места, вскоре доставив джедайку с падаваном к одной из секций на центральной колонне. Все время полета, Нил, перегнувшись через огражденный край лифта, с восхищением разглядывал десятки метров рабочего пространства, простирающегося внизу, и разнообразие посетителей, парящих на репульсорных площадках.