Эпоха бронзы Кавказа и Средней Азии

Развернувшиеся за последние десятилетия большие археологические работы на Северном Кавказе позволили собрать значительное количество нового материала, что, несомненно, подвело и к несколько иной его интерпретации и к новым оригинальным научным обобщениям. Здесь следует упомянуть раскопки курганов в верховьях бассейна р. Кубань, на территории Кабардино-Балкарии и Северной Осетии. Результаты работ в верховьях р. Кубань обобщены в монографиях А.Л. Нечитайло. Ею предложена не только трехэтапная хронология изученных памятников (от рубежа III–II тысячелетия до н. э. и до XIII в. до н. э.), но и систематизирован археологический материал (Нечитайло А.Л., 1978а, с. 14 и след.; 1979, с. 133–143). Не менее важны результаты раскопок, опубликованные сотрудниками Кабардино-Балкарского научно-исследовательского института (Мизиев И.М., Бетрозов Р.Ж., Нагоев А.Х., 1973, с. 22–47; Бетрозов Р.Ж., 1974, с. 3–13; Бетрозов Р.Ж., Нагоев А.Х., 1984; Мизиев И.М., 1984; Батчаев В.М., 1984; 1986; Чеченов И.М., 1984). Они расширяют представление о культуре эпохи бронзы на Северном Кавказе и ее локальных особенностях.

Большое научное значение имели исследования памятников Северной Осетии. Помимо изучения отдельных комплексов (Газдапустаи Д., 1969, с. 140–145; Тменов В.Х., 1975, с. 113–131; 1980, с. 11–26), здесь велись крупные раскопки в районе сел. Дзуарикау (Николаева Н.А., Сафронов В.А., 1980). Материалы, обнаруженные в местных курганах, а также отдельные погребальные комплексы, вскрытые в селениях Ногир, Хазнидон и других пунктах, послужили основой для выделения Н.А. Николаевой особой «кубано-терской культуры» (Николаева Н.А., 1983, с. 37–40; 1987; 1989, с. 28 и след.). Принятая ею хронология для круга изучаемых древностей опирается на 16-ступенчатую периодизацию В.А. Сафронова, в основе которой покоится уже упоминавшаяся стратиграфия курганов Калмыкии (Сафронов В.А., 1970; 1978; 1979; и др.). Н.А. Николаева время существования «кубано-терской культуры» членит на шесть этапов — от ее становления и до заката, т. е. от XXII–XXI вв. до н. э. и до XIV в. до н. э. (Николаева Н.А., 1981, с. 82–90; 1989, с. 6, 41 и след.). Не останавливаясь здесь на деталях, заметим, что основной инвентарь «кубано-терской» культуры, как и включенные в нее памятники, ничем принципиально не отличаются от того комплекса археологического материала, который характерен для северокавказской культуры. Замена названий ничего положительного исторической науке не дает, оно только привносит в нее излишнюю путаницу.

Несомненно, изучение столь огромного ареала эпохи бронзы, каким являются предгорья и нагорья большей части Северного Кавказа, не представляется легким. Здесь не может быть абсолютно единых критериев для всех памятников, встречаемых в разных высотных зонах и различных географических условиях (карта 5), поэтому, очевидно, не следует говорить о единой северокавказской культуре, а будет более верным всю территорию, занятую близкими памятниками эпохи бронзы, считать культурно-исторической общностью (Марковин В.И., 1976, с. 200)[64].