Эпоха бронзы Кавказа и Средней Азии

Раскопки могильника Бельты 2 (у сел. Бельты Ножай-Юртского района Чечни) были начаты в 1978 г. Обнаружено 54 погребения, которые по типам могильных сооружений могут быть разбиты на три группы: «гробницы, стенки которых выложены сухой кладкой» (склепы); каменные ящики; грунтовые ямы. Преобладают могилы в виде склепов (23 погребения). Далее следуют ящики и затем захоронения в ямах. В некоторых склепах кладка сочетается со стенами из вертикально поставленных плит (Виноградов В.Б., Хашегульгов Б.М., 1988, с. 79–82, 91, 96, 97, рис. 10, 15, 16). Такие гробницы рассматриваются как сооружения переходного типа — от склепа к ящику (Ерзункаева К.З., 1979, с. 16).

Для склепов характерны коллективные захоронения в виде расчлененных останков. В отдельных гробницах встречены скорченные одиночные и парные погребения. Ящики и грунтовые ямы служили индивидуальными могилами, причем «большинство каменных ящиков содержало погребения детей младшего возраста» (Виноградов В.Б., Хашегульгов Б.М., 1986, с. 6–9).

Могильные конструкции большей частью вытянуты с запада на восток, погребенные ориентированы головой на восток. Коллективные и одиночные захоронения содержали большое количество предметов, в каменных ящиках в основном были найдены глиняные кружки, грунтовые ямы часто не имели вещей.

Глиняная посуда близка по своим формам гатын-калинской. Это — сосуды, напоминающие ведра с округлым корпусом и устьем в виде раструба, баночные сосуды, одноручные горшки и кружки, довольно глубокие миски. Многие из них покрыты грубой обмазкой. Декор несложен — валики с нарезкой, охватывающие горло сосудов, отдельные налепы, реже встречаются угловатые врезы и беспорядочные штрихи, разбросанные по всему корпусу сосудов. Некоторые экземпляры снабжены ручками полушарной («энеолитической») формы и выступающими ушками.

В могильнике Бельты 2 собрана большая коллекция бронзовых изделий — листовидные ножи-кинжалы с небольшим черенком, бронзовые булавки, многовитковые браслеты, височные подвески, в основном двух типов — мелкие из массивного прута и более крупные (из раскованного листа металла), конусовидные подвески, полусферические колпачки и подвески с ушком (опубликована одна из них с литым, выпуклым узором).

Изделия из камня представлены булавами грушевидной и уплощенно-шаровидной формы, наконечниками стрел с выемчатыми основаниями (сделаны из кремня) и топориками. Они имеют выступающие ребрышки по внешнему краю. Из сердолика и гагата были сделаны бусы уже описанных нами форм. Пастовый бисер и бусы, в том числе «рогатые», рассеченные на дольки, часто встречались в женских захоронениях. Ожерелья дополняли крупные просверленные каспийские раковины и дисковидные бусы, выточенные из них. Бельгийскую коллекцию можно завершить упоминанием костяных просверленных булавок, подвесок из зубов хищников, продырявленных эпифизов крупных животных (они напоминают пряслица) и приостренных наконечников стрел (Виноградов В.Б., Хашегульгов Б.М., 1986, с. 9–12, рис. 3–5; 1988, с. 80, 82–98, рис. 1-17). Здесь, конечно, перечислены лишь основные находки.

Следует обратить внимание на декор некоторых предметов. Это, прежде всего, пунсонная орнаментика на бронзовых булавках (в виде солнечных крестообразных дисков), конусах и полусферических колпачках (узор в виде лучей и концентрических кругов). Пунсон свидетельствует не о столь раннем возрасте памятника. На это же указывает обилие широколопастных височных подвесок. Два опубликованных каменных топорика также покрыты врезанным узором — насечками и зигзагами (Виноградов В.Б., Хашегульгов Б.М., 1988, с. 79, 90, рис. 9, 1, 2). Можно думать, что и эти предметы относятся к более позднему времени, чем основная масса изящно выгнутых топориков кабардино-пятигорского типа. Однако мы не считаем, что их можно относить, как и аналогичный топорик из сел. Мартан-Чу (случайная находка) к первым векам I тысячелетия до н. э., «если не к концу II тысячелетия до н. э.», как предлагают В.Б. Виноградов и С.Л. Дударев (Виноградов В.Б., Дударев С.Л., 1977, с. 25, 30). Они считают, что подобные топоры, могут принадлежать более раннему времени. Сейчас Бельтинский могильник датируется в пределах 1600–1400 гг. до н. э. и рассматривается в качестве «материнского» памятника и недостающего промежуточного звена на пути сложения «западного варианта каякентско-харачоевской культуры» (Виноградов В.Б., Хашегульгов Б.М., 1986, с. 22; 1988, с. 78; Ерзункаева К.З., 1979, с. 13).

Для того чтобы более строго подойти к вопросу о дате могильника Бельты 2 и его месте в системе памятников эпохи бронзы Северо-Восточного Кавказа, следует вспомнить еще три могильника, обнаруженных в Чечне.