Эпоха бронзы Кавказа и Средней Азии

Из других памятников, исследованных в Армении, отметим могильники и поселения в Лчашене (бассейн Севана) и у с. Арич Артикского р-на (Хачатрян Т.С., 1975), ряд комплексов в Ноемберянском р-не (Есаян С.А., 1976) и Ташир-Дзорагете (Деведжян С.Г., 1981), куро-аракский слой в Двине (Кушнарева К.Х., 1977), поселения Мохраблур и Норабац на Араратской равнине (Арешян Г.Е., 1972; 1978; 1980а; Арешян Г.Е., Кафадарян К.К., 1975), Карнаутское поселение близ Ленинакана (Бадалян Р.С., 1984; 1985а, б; 1986а), погребения в Мастаре (Аветисян П.С., 1986), а также ряд бытовых и погребальных комплексов в других районах края (Есаян С.А., Шагинян А., 1962; Есаян С.А., 1971; Арешян Г.Е., 1985а, б; 1986; Арешян Г.Е., Симонян А.Е., 1988). Значительное внимание привлек к себе первый на Кавказе клад бронзовых орудий III тысячелетия до н. э., обнаруженный в 1967 г. в районе Еревана (Мартиросян А.А., Мнацаканян А.О., 1973).

За последние 25 лет вышли в свет, помимо вышеуказанных, работы, в которых опубликованы серии новых материалов по куро-аракской культуре и рассмотрены важные вопросы развития культуры Армении и Закавказья в эпоху ранней бронзы. Среди них капитальное исследование «Армения в эпоху бронзы и раннего железа» (Мартиросян А.А., 1967), монографии, в которых обобщены материалы по древнейшей культуре отдельных областей Армении (Хачатрян Т.С., 1975; Есаян С.А., 1976), труды по изучению меднорудных месторождений и древней металлургии Армении (Геворкян А.Ц., 1972а, б; 1973; 1980), палеоантропологии (Азизян Г.А., 1963; Алексеев В.П., Мкртычян Р.А., 1989) и палеофауны (Межлумян С.К., 1972) и др. (Карапетян Л.Л., Есаян С.А., 1966; 1980; Петросян Л.А., 1984). Отметим, наконец, что подготовлено исследование по раннебронзовому веку Ширака, в котором обобщены материалы более чем 25 памятников куро-аракской культуры (Бадалян Р.С., 1986).

Исключительно важные результаты по изучению куро-аракской культуры получены в 50-80-е годы в Грузии. Так, в Шида Картли, на небольшой территории вдоль среднего течения Куры было выявлено не менее 15 поселений. В их числе Цихиагора-Гудабертка, раскапывавшаяся с 1956 г. (Надимашвили С.И., 1961а, б), и полностью исследованные в 1954–1964 гг. селища Хизанаантгора (Киквидзе Я.А., 1972) и Квацхелеби (Джавахишвили А.И., Глонти Л.И., 1962; Глонти Л.И. и др., 1968; Глонти Л.И., 1970). Исследования последних позволили установить стратиграфию поселений, соотношение их между собой и тем самым проследить генезис представленной ими культуры. Важно и то, что здесь, в районе Урбниси и на Цихиагора-Гудабертка, были открыты и погребения III тысячелетия до н. э. (Чилашвили Л.А., 1964).

Результативные работы проводились и в Южной Грузии. Начиная с 1958 г. Т.Н. Чубинишвили на Амиранисгора исследованы поселение и могильник (Чубинишвили Т.Н. и др., 1954; Чубинишвили Т.Н., 1963; 1965). В 1961 г. Г.Г. Пхакадзе возобновила начатые Е.Г. Пчелиной (1920 г.) и продолженные Б.А. Куфтиным (1947 г.) раскопки Кикетского могильника. Там же, в Кикети, были зафиксированы тогда и остатки культурного слоя (Пхакадзе Г.Г., 1963).